Джон Ирвинг: Человек воды

— Эй, это ты, — начал юноша и, повернувшись к своим друзьям, выкрикнул: — Эй, я же говорил вам, это тот самый парень…

И мгновенно не меньше дюжины зрителей вытаращили на него глаза.

— Я думала, он выше, — обронила какая-то девушка. Кое-кто из самых юных — совсем еще сопляков, глупых и хохочущих, — сопровождал его до самой машины.

Одна из девчушек, поддразнивая, пропела:

— Эй, едем ко мне, познакомимся с моей мамочкой!

Он сел в машину и уехал.

— Новый «фольксваген», — насмешливо произнес какой-то парнишка. — Что-то не похоже…

Трампер начал кружить по городу и потерялся; он никогда раньше не ездил на машине по Нью-Йорку.

Наконец он заплатил таксисту и, следуя за ним, доехал до квартиры Тюльпен. У него все еще хранились ключи. Было уже за полночь, но он думал совсем о другом. О том, как долго он отсутствовал, какой срок беременности был у Тюльпен к окончанию работы над фильмом и сколько прошло времени с тех пор, как фильм выпустили в прокат. Хотя он уже догадывался, он представлял себе, как должна выглядеть Тюльпен сейчас: лишь немного более пухлой, чем в фильме.

Он попытался войти внутрь, но она заперлась на цепочку. Услышав, как она ворочается в кровати, он прошептал:

— Это я.

Прошло довольно много времени, прежде чем она впустила его. Она была в коротеньком банном халате, туго стянутом на талии, ее живот выглядел таким же плоским, как и раньше, она даже слегка похудела. На кухне он наткнулся на упаковку бумажных пеленок и хрустнувшую под ногами пустышку.

Какой-то извращенный черт продолжал шептать ему в ухо грязные шуточки.

Он попытался улыбнуться.

— Мальчик или девочка? — выдавил он.

— Мальчик, — ответила она. Глядя себе под ноги, она сделала вид, будто потирает глаза, хотя вовсе не походила на сонную.

— Почему ты мне ничего не сказала?

— Ты же дал мне ясно понять… В любом случае это мой ребенок.

— И мой тоже! — воскликнул он. — Ты сама это сказала в фильме…

— Это фильм Ральфа. Он писал сценарий…

— Но ведь он мой, да? — спросил Богус. — Я имею в виду, в действительности…

— Биологически? — подсказала она. — Ну да.

— Можно мне его увидеть? — спросил Трампер. Она как-то напряглась, но потом, пожав плечами, повела его мимо кровати в крохотный закуток, образованный составленными вместе книжными шкафами и несколькими аквариумами с рыбами.

Младенец спал в огромной корзине, окруженный со всех сторон игрушками. Он выглядел точно таким, каким был Кольм в возрасте нескольких недель, и очень походил на малышку Бигги, которой было чуть больше месяца.

Богус уставился на младенца, потому что ему проще было смотреть на него, чем на Тюльпен; хотя что можно разглядеть в такой крохе?

Тюльпен чем-то стукнула в глубине комнаты. Из бельевого шкафчика с выдвижными ящиками она извлекла несколько простыней и подушку; он догадался, что она стелила ему на диване постель.

— Ты хочешь, чтобы я ушел?

— Зачем ты пришел? — спросила она. — Ты только что посмотрел фильм, да?

— Я и до этого хотел приехать, — сказал он. Когда она, промолчав, продолжила стелить постель, он тупо добавил: — Я получил степень. — Она вскинула на него глаза, потом снова взялась за одеяло. — Я искал работу, — пробормотал он.

— Ну и нашел? — Она взбивала подушку.

— Нет.

Она знаком поманила его от спящего ребенка. На кухне она откупорила бутылку пива ему и налила немного себе.

— Это мне полезно, — пояснила она, протягивая ему стакан. — Чтобы было больше молока.

— Я знаю.

— Ну да, ты же должен знать, — сказала она, играя кончиком пояса, затем спросила: — Чего ты хочешь, Трампер?

Но он не спешил с ответом.

— Ты чувствуешь себя виноватым, да? — спросила она. — Мне это совершенно не нужно. Ты не должен мне ничего, Трампер, кроме того, что у тебя откровенно лежит на сердце… Если только лежит, — добавила она.

— Как ты живешь? — спросил он ее. — Ты ведь не можешь работать, — начал он и замолчал, понимая, что дело не в деньгах. То, что откровенно лежало у него на сердце, так давно кануло в трясину, на краю которой он так долго находился, что теперь казалось невозможным нырнуть и нащупать это.

— Я могу работать, — механически произнесла она, — и я работаю. Я хочу сказать, что я буду. Когда он немного подрастет. Я буду относить его к Мэтью и буду работать полдня. Мэтью сама ждет ребенка…

— Это девушка Ральфа? — спросил он.

— Его жена, — поправила Тюльпен. — Ральф женился на ней.

Трампер понял, что он абсолютно ничего ни о ком не знает.