Нина Воронель - Ведьма и парашютист

Но все равно, надо сделать все возможное, чтобы отыскать этот секретный камень и выбраться наверх в коридор, даже если невелик был шанс выйти потом из этого опасного коридора через запертую тринадцатым красавцем дверь, - кто знает, что там еще может обнаружиться? Ведь Отто умудрился заманить Карла в ловушку рассказом про тайный выход из замка через подземный ход, и Карл, который вряд ли был легковерен, этому рассказу поверил. А уж Карл наверняка хорошо изучил все возможные входы и выходы из замка, - в его положении это было совершенно необходимо. Значит, есть надежда, что коридор и вправду выводит в подземный ход, - чем черт не шутит, даже если черта зовут Отто! А кроме того, старик мог быть прав, сомневаясь, что Карл действительно погиб. А что, если он перехитрил всех, умудрился как-то выбраться из замка и смылся, подбросив в ловушку ключи, чтобы понадежней замести свой след? В этом случае, правда, остается необъясненным полный комплект костей на одну персону, который Ури захоронил сегодня в тайнике. Но ведь никто не проверял, как давно гниют в подвале эти кости, и кого еще за долгие годы мог спустить в свою ловушку Отто. Да почему, собственно, только Отто - ведь и Карл был вполне способен избавиться от какого-нибудь слишком ретивого сообщника и сбросить его кости в недоступный подвал. Тогда ему очень кстати было, удирая, попытаться выдать эти кости за свои.

А раз так, то ему, Ури, пора перестать следить, как медленно ползет вверх маслянисто-черная водная поверхность, и вместо того, чтобы умирать снова и снова с каждым уходящим под воду сантиметром стены, лучше занять себя поисками этой хитроумной ловушки.

Хоть Вильма примчалась буквально через десять минут, Отто успел хорошо подготовиться к ее приезду. Главное, ему удалось удачно решить самую трудную задачу - добыть спрятанный им когда-то подробный план замка, настоящий, на котором видны были все детали, не то, что на убогом схематичном чертежике, который выдавали в Управлении по охране памятников. Проблема заключалась в том, что за год, прошедший с того дня, как Отто расправился с Карлом, его собственное здоровье сильно ухудшилось - особенно в результате инсульта, как раз и вызванного страшным напряжением душевных сил, потраченных на осуществление этой расправы. Сидя у ворот в ожидании опеля Вильмы, Отто настолько остро пережил снова отчаяние и вдохновение тех невероятных месяцев, что его на какой-то краткий миг захлестнуло сладостное чувство торжества - ведь в тот тревожный день он только успел натерпеться страху, а порадоваться не успел: удар хватил на самом пороге победы. А после удара он, распластанный на больничной койке новым параличом, долго выныривал из черной бездны полного забвения, а когда, наконец, вынырнул, то весь извелся неизвестностью, никак не находя подходящего повода мимоходом спросить у дочери о судьбе Карла. И только по возвращении домой, да притом еще не сразу, а постепенно и мучительно, он выведал, наконец, у Клауса, что Карл с того самого дня исчез и больше не появлялся.

Сладостные воспоминания Отто были прерваны возникшим где-то вдали глухим рокотом поднимающейся в гору машины, и его охватила новая тревога: а что, если все входы в замок заперты? Он поспешно вырулил к тому месту, где сходились створки ворот, и слегка толкнул одну из них лапой. Створка медленно поползла в сторону - какое счастье: Габриэла, убегая в панике, очевидно, забыла запереть за собой ворота! Обрадованный таким оборотом дел, Отто в сопровождении неотступного Ральфа выкатился из ворот и встретил подъехавшую Вильму уже за мостом, так что она чуть не налетела на него, выскочив из-за поворота на изрядной скорости.

Вильма резко затормозила, выпрыгнула из машины и бросилась к Отто, задавая на ходу тысячу дурацких вопросов. Как он и предполагал, она не знала азбуки Морзе, но он, предусмотрев такую возможность, заранее хорошо подготовился и, зажав карандаш вилкой протеза, умудрился написать ужасным почерком пять слов на большом белом листе: "шлюз ури цистерна срочно инге". Но прежде, чем показать Вильме слова на листе, Отто ткнул лапой вверх, в сторону скалы. Подчиняясь его гипнотическому взгляду, Вильма посмотрела туда, где вяло струился по красным камням недавний грозный поток, но ничего особенного не увидела, - хоть профиль скалы, исчерченный глубокими бороздами желобов, отлично просматривался с моста, ленивая плоская струя, в которую превратился поток, почти сливалась со скалой и стала незаметной. Вильма вопросительно глянула на Отто и он, снова указав на скалу, перенес свое и ее внимание на слово "шлюз". Прочитав это слово, Вильма еще раз глянула вверх, присмотрелась и ахнула - она поняла, что произошло там, на скале.