Лесли Уоллер - Семья

Крошечный черный глазок винтовки слегка дрогнул и опустился, уставившись ему в живот. Женщина с винтовкой разглядывала его.

Парень за кафедрой достал откуда-то из грязного пиджака очки в стальной оправе. Одно стекло треснуло. Через другое стекло он уставился на Палмера. Присутствующая публика начала тихо гудеть.

— Americano? — спросил молодой человек.

— Si, Americano. — Палмер сделал пару шагов. Затем он протянул руку, будто хотел обменяться рукопожатием с парнем. Не опуская руку, он пошел по среднему проходу зала к кафедре. Женщина с винтовкой не снимала его с мушки, пока он шел.

Наступил неловкий момент: парень пытался то ли как следует надеть очки, то ли снять их. Наконец, он уронил их и пожал руку Палмера. Его кадык нервно двигался.

Люди в зале стали смеяться и разговаривать. Женщина опустила ружье, оно качнулось туда-сюда, и она снова навела его на пленников.

Палмер заметил, что произошла какая-то перемена. Люди в зале до того сидели как застывшие, будто боялись разозлить партизан болтовней или показать, что их развлекает это зрелище. Теперь атмосфера каким-то образом разрядилась. Даже пленники чувствовали себя не так скованно.

— Вы партизаны? — спросил Палмер.

— Si. Да. Партизаны. Да. — Парень несколько раз кивнул с такой силой, что Палмер испугался, как бы он не сломал себе тонкую шею. — С гор, — произнес он, коверкая слова.

— Вы хорошо говорите по-английски.

Казалось, что сквозь грязь на лице партизанского вожака проступил румянец.

— Я получал степень магистра по литературе, — сказал он медленно, стараясь правильно произносить слова и тщательно подбирая их, — и готовил диссертацию по поэзии лорда Джорджа Гордона Байрона.

Палмер почувствовал, что краснеет сам. Он несколько раз кивнул, как будто подтверждая свое личное знакомство с Байроном.

— Вы, конечно, знаете, что мы высадились в Италии?

— Si. Я слышал.

— И что теперь мы будем вести гражданские дела от лица сицилийцев? Пока, естественно, не будет восстановлено законное местное и государственное управление.

Губы специалиста по Байрону шевелились, пока говорил Палмер, будто он одновременно переводил его слова.

— Si. Я понимаю. Но здесь, в этом городе у нас… особые проблемы, — произнес он затем.

Палмер кивком головы указал в сторону пленников.

— Местные фашисты?

— Нет. — Казалось, юноша не хотел продолжать этот разговор.

— Сотрудничали с немцами?

Командир партизан пожал плечами.

— Тогда кто же они?

В наступившей тишине Палмер оглянулся и стал пристальнее разглядывать пленников. Они с таким же вниманием смотрели на него. Наконец, один из них, молодой, заговорил.

— Здравствуйте, майор.

— Silenzio. [23] Молчать! (ит.). — Женщина, державшая винтовку, ткнула в спину говорившего. При ближайшем рассмотрении, увидел Палмер, ей было лет двадцать.

— Привет от Дона Джи, — произнес чей-то голос.

По-видимому, никто не слышал его, кроме Палмера. Он прищурился, глядя на группу, пытаясь определить, кто говорил. Молодой специалист по поэзии Байрона наблюдал за пленниками, а затем более внимательным взглядом смерил Палмера. Наконец, он облизнул свои пыльные губы.

— Это, э-э, личное дело, Maggiore, [24] Майор (ит.). — сказал он, еще медленнее выговаривая слова, как будто изо всех сил стараясь, чтобы его поняли. — Не столько личное, сколько, э-э, внутреннее. Нет. Касающееся местного населения. Si. Местная проблема. Эти мужчины насиловали наших молодых женщин. Крали. Шантажировали нас. Угрозами отбирали деньги. Устанавливали незаконные налоги, лишая нас средств к существованию. На зерно, воду, вино — на все.

Он остановился, чтобы передохнуть. В наступившей тишине за спиной Палмера, из зала, а не с помоста, кто-то пробормотал:

— Привет от Дона Джи.

На этот раз его услышали все. Это возымело жуткий эффект. Зал ратуши, в котором стоял гул шепчущихся голосов и болтовни, вдруг застыл, люди стали похожи на живые статуи, услышав тот негромкий голос, шедший неизвестно откуда.

Палмер почувствовал, как вдруг вспотело под мышками. Он стянул с себя каску и осторожно положил на кафедру.

— Вот в чем проблема, — начал Палмер, говоря так же медленно, как говорил молодой искусствовед. — Слово, которое вы пытались подобрать, — это «гражданский». Эти мужчины совершили гражданские правонарушения неполитического характера. Они будут наказаны. Но их должен судить и приговорить гражданский суд. Скоро у вас будет такой суд, компетентное гражданское учреждение, которое будет выносить решения по таким делам. Вы не имеете права заменять собой такое учреждение. Я предлагаю поместить арестованных в тюрьму. Мои солдаты обеспечат надежную охрану. Я даю вам гарантию.