Кара Уилсон - Семья как семья…

Странно, что какая-то мелочь вроде пустяковой неисправности в моторе машины может перевернуть человеку всю жизнь. А именно так и случилось с Иветт Брион. Вышедший из строя автомобиль некоей особы в конечном счете помог Иветт обрести известность и счастье. Впрочем, судьба не всегда благоволила к ней…

Будучи поздним ребенком, Иветт в известной степени была обречена на одиночество, пока не пошла в школу. Она привыкла занимать себя сама, любила возиться с акварельными красками и цветными карандашами. Родители заметили склонность дочери к рисованию и гордились способностями Иветт, но не воспринимали ее увлечение всерьез. Однако Иветт все свободное время посвящала рисованию, а после окончания школы, поступив работать в банк, где ее отец занимал видный пост, вечерами посещала курсы живописи.

Когда наставник Иветт предложил выставить несколько работ в одной из городских библиотек, девушка долго колебалась, поскольку сильно сомневалась, что ее акварели смогут заинтересовать кого-то. Однако Иветт дала согласие, и ее работы были выставлены.

Судьбе было угодно, чтобы в ничем не примечательную библиотеку заглянула владелица небольшой художественной галереи Мэдж Доул. Ей надо было всего лишь скоротать время, пока вызванный ею механик возился на улице с внезапно забарахлившим автомобилем Мэдж. Заинтересовавшись выставкой работ Иветт, энергичная хозяйка галереи разыскала девушку и уговорила показать работы на монреальской выставке. Иветт согласилась, и очень скоро обнаружила, что ее пейзажи охотно покупают. Она оставила работу в банке и всецело посвятила себя живописи.

Иветт и Мэдж подружились, у них, несмотря на разницу в возрасте, оказалось много общего. Мэдж стала агентом молодой художницы, помогла ей найти симпатичную квартирку в Монреале и снять мастерскую. Конечно, подруги были в курсе семейных дел друг друга, оказалось, что Мэдж была замужем за американцем и что два ее сына-подростка живут в Джорджии.

Однажды высокий молодой красавец, в котором за милю угадывался американец, явился в галерею Мэдж и пожелал увидеть хозяйку. Иветт довольно прохладно встретила гостя, представившегося Ричардом Доулом, поскольку, услышав фамилию, догадалась, что молодой человек является родственником бывшего мужа Мэдж. Бедняжка Мэдж вряд ли обрадуется встрече с одним из членов семейства Доул, которое недолюбливает.

Но Иветт ошиблась. Мэдж встретила гостя, оказавшегося племянником ее экс-супруга, с неподдельной приветливостью. На радостях организовали вечеринку, в которой приняли участие и Иветт, и Алекс Горн — компаньон Мэдж и совладелец галереи. Впрочем, Иветт догадывалась, что Алекса и ее подругу связывают не только деловые отношения.

Все четверо наслаждались ужином и непринужденной беседой в маленькой квартирке Мэдж и восхваляли кулинарные способности хозяйки. Как-то само собой случилось, что Ричард вызвался проводить Иветт до дома. Он вел себя скромно, при прощании не позволил себе ничего, что выходило бы за рамки приличия, а на следующий день нежданно-негаданно заявился в гости.

С этого все и началось…

Белоснежный лайнер взмыл в воздух, оставляя далеко за собой Монреаль, и Иветт, расстегнув ремень, откинулась на спинку кресла и с блаженной улыбкой прикрыла глаза. Впереди две недели отпуска.

Она заслужила отдых, и радостное предвкушение свободы, моря и солнца, теплой волной разливалось в груди. Позади остались заботы и хлопоты последних дней, связанные с подготовкой выставки. Завтра она уже будет нежиться на ямайском пляже, подставляя солнечным лучам лицо и вслушиваясь в шум прибоя…

Нет! Не может быть… Это невероятно! Дик? Здесь?..

Действительно, Ричард Доул, собственной персоной, направлялся прямо к Иветт, решительно ступая по каменным плитам веранды, на которой она сидела за завтраком.

Она растерянно подняла глаза, спрашивая себя, не изменяет ли ей зрение. Может быть, он идет вовсе не к ней, а к кому-то другому? Нет, веранда была почти безлюдной.

Сегодня Иветт позволила себе поспать подольше и задержалась с завтраком. Маленькое уютное кафе отеля в этот час уже опустело, постояльцы устремились на пляж понежиться под ранним, еще не очень жарким солнцем. Она могла не торопиться, ее кожа, казалось, уже вобрала все солнечные лучи.

Дядя Тимоти, брат ее отца, часто шутил, что при рождении Иветт скорее всего подменили — до того она внешне отличалась от прочих членов их типично англо-канадской семьи.