Амос Оз - Уготован покой...

Ионатан и Азария соорудили у дома конуру для Тии: пусть не крутится в доме, пока Наама еще маленькая. Случается, Хава решительно берет в свои руки бразды правления во всем доме, особенно на кухне, указывая Римоне, что надо делать, а чего делать не следует. Римона без тени улыбки отвечает ей: «Ладно. Спасибо. Хорошо».

Целыми днями Хава старается всем облегчить жизнь. Всем помочь. Ее распирает необузданная энергия. Однажды она все бросила и на два дня уехала в Хайфу, чтобы собственноручно обставить мебелью новую квартиру Амоса и его молодой жены и навести там порядок. Сам Амос почти не бывает дома: жизнь кадрового военного полна напряжения: ситуация на границе серьезно обострилась, отборные воинские подразделения вынуждены находиться в постоянной боевой готовности. Вернувшись из Хайфы, Хава сшила четыре костюмчика для своей внучки, связала маленькие шерстяные башмачки и свитер. Когда Азария заболел ангиной и от высокой температуры начал бредить, она, не спрашивая ни у кого разрешения, поместила его в спальне у Срулика и ухаживала за ним как за грудным младенцем. А когда Ионатан, работая в гараже, сломал палец, поехала с ним в больницу и лично следила за всем, пока не был наложен гипс. Как-то Римона заметила что хорошо бы ей, Хаве, немного отдохнуть, на что Хава громко рассмеялась в ответ и, сжав зубы, сняла с окон решетки и устроила генеральную уборку.

В конце мая Ионатана и Азарию призвали в армию.

А затем разразилась Шестидневная война, начало которой предсказывал Азария. В этой войне мы победили и раздвинули свои границы. Эйтан Р. погиб в бою на Голанских высотах. Его подружки, Смадар и Диана, продолжали жить в комнате рядом с плавательным бассейном. Ионатан воевал в Синае, в особом подразделении, и в последний день боев ему пришлось занять место командира, Чупки, который был разорван на куски прямым попаданием снаряда. Азария служил в технической роте при командовании Южным округом, работал как черт дни и ночи, капитан Злоткин называл его «наш ангел-спаситель», а после победы Азария был произведен в сержанты.

Когда они вернулись с войны, Хава испекла пирог. Срулик организовал скромное торжество в честь всех наших ребят, живыми вернувшихся с поля боя. И было решено, что спортивный зал, строительство которого началось благодаря пожертвованию одного сторонника сионизма из Майами, будет носить имя Эйтана Равида. Ионатан и Азария, возвратившись, обнаружили, что девочка научилась переворачиваться без посторонней помощи с живота на спинку. Еще немного — и она начнет ползать по циновке.

Римона сказала:

— Смотрите, смотрите, она смеется!

А Хава добавила:

— Это потому, что она уже понимает.

Если кто-нибудь в присутствии Хавы пытался намекнуть на странный треугольник, она, ощерив зубы, словно старая волчица, произносила примерно следующее:

— Уж ты бы, Поля, лучше помолчала. Не тебе, с твоей непутевой дочкой (два развода за два года!), не тебе бы выступать.

Но на следующее утро она, случалось, говорила:

— Ты уж прости меня. Вчера я переборщила. Разозлилась. Я прошу прощения.

А в своей тетради Срулик среди прочего написал следующее: «Земля равнодушна. Небеса необъятны и таинственны. И море полно тайны. И растения. И странствия перелетных птиц. Камень молчит вечно. Смерть всемогуща и присутствует всюду. Жестокость — в каждом из нас. Каждый из нас немного убийца: если не других он убивает, то душу свою. Любовь до сих пор не понятна мне, и, верно, уже не остается времени, чтобы познать, что же это такое. Боль — это действительный факт. Но, несмотря на это, я знаю, что мы в силах совершить кое-что в нашей жизни. Мы можем, а посему обязаны. Все остальное — кто знает? Поживем — увидим. И вместо того, чтобы продолжать свои записи, поиграю-ка я лучше на флейте. Несомненно, есть место и для этого. В чем смысл? Не знаю».

1970

1976–1981

Да? Это его личный помощник (англ.).