Амос Оз - Уготован покой...

Я встал и открыл окно. Острый, холодный воздух проник в комнату. Я попросил проходившего мимо Уди, чтобы разыскал Римону и прислал ее ко мне, в секретариат. Особо подчеркнул: только Римону. До ее прихода я попытался, насколько хватило моих возможностей, ответить на некоторые из предложенных вопросов. Сержант все записывал. А офицер сообщил:

— Только для вашего сведения. Утром мы получили срочную телефонограмму. Из канцелярии министра обороны. Секретарь господина Эшкола по военным делам лично просил нас, чтобы мы отнеслись к этому делу с исключительным вниманием. Я так понимаю, что отец этого парня был в свое время членом Кнесета? И дружен со многими государственными деятелями?

— Большое вам спасибо, — сказал я, — вы и без всяких телефонограмм наверняка сделали бы все возможное.

Сержант продолжал записывать мои ответы, пока не появилась Римона — красивая, медлительная, тоненькая, на лице беспричинная осенняя улыбка, никому из нас не предназначенная, темные глаза блестят, светлые волосы убраны под косынку. Она помогла мне угостить двух полицейских кофе. С календаря на стене смотрели на нас горы, долина, оливковые деревья, петляющая тропка. Римона заметила, что календарь висит косо, поправила его и уселась напротив. Похоже, ее ответы произвели на гостей несколько странное впечатление.

— Лифшиц Римона?

— Да, это я, — улыбнулась она удивленно, словно изумляясь тому, как это стало им известно.

— Очень приятно. Я — инспектор Бехор. А там сидит сержант Яков. Примите наши соболезнования, но мы постараемся как можно скорее принести хорошие новости. Вы ведь не возражаете, если мы зададим вам несколько вопросов? И сержант Яков их запишет?

— Спасибо, что пришли меня навестить и что выразили мне соболезнование. Но проблемы-то в основном у Ионатана, которого сейчас нет дома. Да и с Азарией не все ладно.

— Азария? Кто это — Азария?

— Друг Иони и мой. Нас трое.

— Что это значит — трое?

— Нас трое. Друзей.

— Пожалуйста, госпожа Лифшиц, постарайтесь отвечать поточнее, и только по сути дела, лишь так мы сможем помочь вам наилучшим образом и обеспокоим вас как можно меньше.

— Все мне тут помогают. Все здесь хорошие. И Срулик, и вы, и Яков. Но зима так и так закончилась, и теперь начнется весна.

— Хорошо. Я прочитаю то, что у нас записано, а затем Яков запишет то, что вы сочтете нужным добавить. Вы можете прервать меня посередине, если заметите неточности.

Римона неспешно улыбнулась картинке на календаре, и я вдруг вспомнил, как она однажды сказала мне во время совместного нашего дежурства в столовой, что не стоит мне грустить, ибо все меняется к лучшему.

— Значит, так, Ионатан Лифшиц, сын Исраэля, верно? Возраст — двадцать шесть. Женат. Детей нет.

— Только Эфрат.

— Кто такая Эфрат?

— Наша дочь. Эфрат.

— Простите?

Тут я вынужден был вмешаться:

— Речь идет о новорожденной, которая умерла почти год назад.

— Соболезнуем. Если вам не трудно, продолжим?

— Не трудно. А вам? Не трудно?

— Воинское звание — капитан. Резервную службу несет в особом подразделении. Удостоен особой благодарности командующего военным округом. Тут сказано: «находчивость и инициатива под огнем». Работает в гараже. Член кибуца. Рост — метр восемьдесят. Брюнет. Особых примет не имеет. Покинул дом без предупреждения ночью в среду, третьего числа этого месяца. Выбранная цель неизвестна. Письма не оставил. Одет в форму Армии обороны Израиля и, по-видимому, вооружен. Откуда у него оружие? Это вам известно? У него есть разрешение на это оружие? Какое оружие было у него?

— Черное, я думаю. Из армии. И лежало оно в ящике под замком, в глубине шкафа.

— Зачем он, по-вашему, взял с собой оружие?

— Он всегда его брал.

— Что это значит — всегда брал?

— Когда его призывали.

— Но на этот раз, как я понимаю, его не призывали?

— Призвали.

— Кто призвал?

— Он не сказал. Точно он не знал. Только издали слышал он, что его зовут, и сказал, что должен идти. Он и вправду уже должен был…

— Когда он это говорил?

— Посреди ночи. Однажды. Когда на улице лил дождь. Будто зовут его куда-то, но вечно ждать там не будут.

— Когда это было? Вспомните поточнее.

— Я ведь вам уже говорила: во время дождя.

— О каком месте он говорил?

— Он и сам не знал. Где-то далеко. Мол, он уже должен идти, потому что здесь ему тяжело.

— Я сожалею, госпожа, что вынужден задать вам следующий вопрос. Не было ли у вас каких-либо проблем?.. Каких-нибудь семейных конфликтов?