Тургрим Эгген - Hermanas

— В таком случае мы нарушили закон, — сказал я.

В то же мгновение из волн появилась Миранда, которая заинтересовалась тем, что у нас происходит. Густаво понял, что нас трое, и, естественно, заметил, что Хуана и Миранда были близнецами. Он рассмеялся:

— Ну ничего себе, две такие красивые девушки? И ты женился на обеих? Вот счастливчик. А хотите посмотреть, что я могу вам предложить?

Он сел на корточки и открыл один из чемоданов. Там находились кустарные украшения и безделушки, изготовленные из подручных материалов: красивых ракушек, отполированного до блеска дерева, а некоторые из промышленной стали (маленьких шестеренок, деталек и тому подобного). Густаво был бродягой, но бродягой рукастым. Он имел маленькую мастерскую и владел многими техниками.

То, чем он занимался, было не совсем законным. После «революционного наступления» в 1968 году, когда десятки тысяч маленьких компаний были вынуждены закрыться, все виды частной торговли были запрещены. Однажды ночью исчезла женщина, которая продавала замороженный фруктовый сок на углу нашей улицы. Она стала представлять угрозу для революции. Риторический вопрос Фиделя звучал так: «Мы хотим построить социализм или киоски для продажи сосисок?», и Густаво наверняка был из тех, кто не понял этого вопроса. Я выступил с парой комментариев на эту тему, пока разглядывал его коллекцию.

— Э, — сказал Густаво. — Меня здесь терпят. Я уже говорил, что обычно продаю свои вещи молодоженам. Они хотят что-нибудь увезти с собой, маленький сувенир из свадебного путешествия. В этом им нельзя отказать. Нельзя отказать тем, кто только что поженился. Я зарабатываю на несколько бутылок пива и еду, и менты меня не трогают. Они считают, что я немного не в себе. Вам что-нибудь понравилось?

Мне понравилось, и девочки тоже заинтересовались. Вещицы казались красивыми и оригинальными. Качественная бижутерия. У меня появилось желание что-нибудь купить, и внезапно я поймал себя на мысли о том, что такого я никогда раньше не делал — не покупал вещей, которые были всего лишь украшениями, у которых не было полезного назначения. Миранда примеряла колье, изготовленное из дерева и полированных латунных пластин, возможно, от маленького металлофона. Хуана рассматривала пару сережек. Маленькое зеркальце из сумочки Хуаны переходило из рук в руки.

— Сколько ты берешь за свои вещицы? — спросил я.

Он приложил длинный коричневый указательный палец к потрескавшимся губам:

— Не при дамах, — сказал он.

Сначала я не понял, о чем это он. Что за любопытная идея: мужчины, коммерческие партнеры, будут принимать решения без женщин. Может, так всегда и было, может, так и должно быть во вселенной ненужных вещей? Поэтому я просто улыбнулся и развел руками.

— У меня нет твердых цен, — сказал Густаво. — Но я уверен, что мы договоримся.

— Не могли бы вы выбрать себе по вещице? — предложил я Хуане и Миранде.

— Уверен? — спросила Миранда. Она сняла ожерелье и собиралась примерить другое.

— Уверен, — сказал я. — Но только по одной.

— А я думаю, что нам не надо ничего у него покупать, — внезапно заявила Хуана. Она сидела на песке с сережками из маленьких раковин моллюсков каури и деревянных жемчужин в руке и выглядела совершенно несчастной.

— Вообще-то они на вас хорошо смотрелись, барышня, — сказал Густаво.

— Нет, не смотрелись, — ответила Хуана.

— Хуана, почему ты всегда так поступаешь? — спросила сестра. — Ты что, не понимаешь, что обижаешь Рауля? Если он хочет что-нибудь тебе купить, ты должна предоставить ему такую возможность.

— Послушайте, — предложил Густаво, который начал беспокоиться о своей сделке. — Поскольку у молодого человека много дополнительных расходов, связанных с необходимостью развлекать двух красивых женщин, я сделаю вам хорошую скидку. Скажем так, семейную.

— У меня есть деньги, — сказал я.

— Но это запрещено, — заявила Хуана. Она выглядела еще несчастнее, чем раньше.

— Ну хватит уже, Хуана, — одернула ее Миранда. — Я возьму это, — решила она и показала на украшение с латунными пластинами, которое примеряла первым.

— У вас хороший вкус, — заметил Густаво. — Это одна из моих лучших вещей.

— Хуана? — спросил я и посмотрел на нее.

— Ну ладно, — сказала она и добавила обиженным голосом: — Ну и какая же вещь здесь следующая по красоте?

На дальнейшее больно было смотреть. Хуана, чуть не плача, долго выбирала украшение. Каждый раз, когда она примеряла что-то новое, она бросала на меня оскорбленные взгляды, ожидая одобрения с моей стороны. Когда она в конце концов выбрала колье, я совершенно машинально произнес: «Да, вот это тебе очень идет!» Я рассчитался с Густаво. Тот пожелал нам хорошего дня и двинулся дальше со своими чемоданами. Сразу после этого Миранда сказала, что хочет прогуляться в одиночестве вдоль пляжа, и попросила разрешения надеть мою зеленую рубашку. Мы с Хуаной лежали рядом в полном молчании.