Феликс Кандель - Не прошло и жизни

Сегодняшний старик упал рядом с ним‚ зацепившись протезом за коварный выступ. С грохотом и плашмя‚ как падают широкие‚ сырые доски.

– Нет‚ весь я не умру‚ – пообещал ему Фишкин. – На это и не рассчитывайте.

А сверху уже заныло‚ нарастая‚ буравя‚ прокалывая перепонки‚ отдаваясь игольчатой болью в дупле разрушенного зуба. Мерцающее и округлое нимбом зависло над терпеливым Пушкиным‚ и оттуда искрило заметно‚ острыми лучиками по сторонам.

– Это я бы украл‚ – с завистью сказал Фишкин. – Такую штуку я бы с удовольствием у вас украл.

Лучик из нимба продлился донизу‚ обтрогал‚ как обклевал‚ лежащего‚ загустел и налился силой‚ мощная волна пошла по нему сверху вниз‚ потом снизу вверх..‚ и старик оторвался чуть от земли‚ завис без поддержки‚ как в хорошем цирковом номере.

– Сволочи‚ – устало сказал бегун. – Ваша взяла‚ ублюдки.

А сапоги уже загрохотали за углом.

Два сапога от одного гения. Всех времен и народов.

Которому поклонялись когда-то. Жертвы приносили. Фимиам курили. Гимны слагали. Оды посвящали. Жизни отдавали.

А потом взорвали.

Рухнул гений на спину‚ переломившись в коленях‚ затылком долбанулся об асфальт‚ и лежал так‚ и глядел‚ пока поднимали его на прицепы‚ везли по городу‚ резали на части и закидывали в плавильную печь‚ а он всё глядел и глядел‚ будто запоминал их‚ врагов своих‚ для будущих казней-мучений‚ пока не расплавился окончательно‚ и два глаза – две дыры – сгинули в огненной лаве.

А сапоги остались на постаменте.

Сапоги стояли рядком‚ нелепыми огрызками от свергнутого гения.

И со стороны казалось‚ что оставили их нарочно‚ для нового памятника‚ чтобы не тратиться еще раз на обувь‚ – так казалось со стороны‚ им‚ привыкшим ко всему‚ отвыкшим от всего‚ согласным на всё. Да и на самом-то деле‚ а почему бы новому гению не употребить сапоги от старого? Малы – разносит со временем. Велики – навернет портянки. Если уж идеи прошлого разнашивают по ноге‚ то сапоги сам Бог велел! Хорошие еще сапоги: крепкие головки‚ несбитые подошвы‚ железные голенища.

Утром приехали за ними‚ а сапог-то и нет.

Спрыгнули сапоги с постамента‚ ушли самовольно с площади‚ затерялись во времени. Только слышно порой‚ как грохочут они за углом: железные сапоги на железной подошве. Затаптывают по одному. Сводят счеты.

Пробовали их поймать, сети рвут. Пробовали из пушек расстрелять, снаряды отскакивают. Пробовали динамитом‚ пробовали атомом: один результат. Только своих побили – не счесть! Новых не поспевали заводить.

Создали комиссию‚ провели расследование: кого затаптывают и за что. Тех‚ кто раскрывается‚ передает сокровенное‚ глубинное‚ личное: так решила комиссия.

Вчера раскрылся, сегодня затоптали.

Вчера выплеснулся, сегодня задавили.

Вчера поделился, сегодня некролог.

Давят и давят – кишки на асфальт. Два сапога от одного гения. И шаг из-за угла: по их душу. Лучик из нимба: иглой в нерв. И горбушка уже упала сверху. Горбушка-поощрение за удачную облаву.

– Суки‚ – уныло сказал бегун. – Топчите уже‚ паскуды. Кровь из глаза‚ мозги из ушей.

– Счас‚ – ответили. – Будет тебе финиш.

Висел плашмя старик беззащитный.

Стояли вокруг старики беспомощные.

И Пушкин – чтобы не мараться о потомков – заложил руки за спину.

Тут – топ-топ-топ – набежали стадом туристы‚ сомкнулись пыхтящей массой‚ перекрыли тугой луч‚ и старик на протезе шмякнулся лягушкой о землю‚ охнул коротко.

– Памятник Пушкину‚ – зачастила женщина. – Александру Сергеевичу. Поставлен при царизме. Переставлен при социализме. На постаменте его стихи. Кто не видел – поглядите. Кто не читал, почитайте. Кто неграмотный, послушайте.

– К нему не зарастет‚ – важно сказал Фишкин. – И друг степей калмык.

– Правильно‚ товарищ. Спасибо в общих чертах. Вопросы есть?

А они уже храбрые: пообвыкли в столичной жизни. Они еще пуганые‚ на перепутье дорог: то ли в магазины бежать‚ то ли культуру повышать.

– Девка‚ это чего это у него над головой? Кругляшок эвон! Как у святого.

– Товарищи‚ наука доказала‚ что святых нет и быть не может. А также ангелов и пророков. Нимб над головой – атмосферное явление. Преломление света. Оптический обман народных масс.

– Дура‚ – сказали из нимба. – Убить‚ чтоб не мучалась. Такую в будущее пускать – только время пачкать.

А она:

– Вопросы есть? Вопросов нет. Пройдемте дальше.

– Куды?! – завопили из кучи и оскалились‚ и ощерились: откуда что взялось. – А фонтан? Положен фонтан! Деньги уплачены.