Киран Десаи - Наследство разоренных

Но книжные черви не вызывают симпатий у защитников родины. Гунда им ближе и понятней.

— Воры и бандиты! Вся полиция воры и бандиты! — кричит Лола. — Вы и гунда — близнецы-братья. Я пожалуюсь майору! Притесняете население! Ничего вы от меня не получите, зря стараетесь, вымогатели! — Она отворачивается от вымогателей. — Поехали!

— Чало Пар, — мурлычет дядюшка Потти, стреляя глазом в сторону своих картонок, намекая, что пара бутылок…

— Нет-нет, это дело серьезное, — отмахивается страж. — Даже пяти бутылок не хватит.

Если уж и пяти бутылок не хватит, то Калимпонг ожидают серьезные потрясения.

— Прекратите, мадам! — одергивает пограничник Лолу. — Если ваши книги не опасны, вы получите их обратно, никому они не нужны.

Подозрительные книги изъяты. Изъят и фотоаппарат отца Бути. Этот случай будет рассмотрен особо.

Саи не слишком опечалилась пропажей книги. Инцидент у моста вообще обошел ее стороной. Слишком близко к сердцу приняла она реакцию Джиана, его злобную агрессивность.

Почему он там? Почему оттолкнул ее? Разве не он бессвязно бормотал, едва владея собой: «Я не могу без тебя…»

Дома дожидался повар, но она отправилась спать, не поужинав, чем его, разумеется, оскорбила. Конечно, подумал повар, наелась в ресторане всяких финтифлюшек, простая домашняя пища ей теперь не по нутру.

Обычно, вернувшись домой, она льстила его самолюбию, жалуясь:

— Перец не промолот толком, я чуть зуб не сломала; мясо жесткое, не прожевать…

— Да, да, — улыбался повар, — нынче никто время не тратит, чтоб мясо подготовить да перец смолоть. Лентяи! — Тут улыбка исчезала, указующий перст вздымался вверх с политической назидательностью: — А какие деньги они сдирают за это с посетителей!

И раздраженно гремел тарелками.

— В чем дело? — возмутился судья.

Вопрос ответа не требовал. Напротив, он должен был кануть в почтительное молчание.

— Да ни в чем, — небрежно бросил повар. — Ребенок в ресторане поужинал, спать пошел, вот и все.

Через неделю после противостояния на мосту книги вернулись. Их нашли совершенно безвредными. Иначе отнеслось начальство к снимку бабочки, за крыльями которой запросто можно было пересчитать всех пограничников и детально разглядеть пересекающий Теесту мост Более того, фокус снимка оказался наведенным не на бабочку, вместо которой угадывалось расплывчатое пятно, а на мост.

— Спешка, — оправдывался отец Бути. — Не успел навести резкость. Хотел переснять, но не успел, не дали.

Но полиция ему не поверила. В доме его устроили обыск, конфисковали будильник, радиоприемник и батарейки к нему, забрали упаковку гвоздей для ремонта коровника, контрабандную бутылку рома «Черный кот» из Сиккима.

— Документы!

И тут выяснилось, что отец Бути нелегал. Проживает в Индии незаконно! Откуда ж он знал, что придется столкнуться с начальством… Разрешение на проживание давно утратило силу. Продлевать его — пустая трата времени, общение с этими проклятыми бюрократами. И зачем? Он никуда не собирался из Индии. Да, он иностранец, но настолько сжился с этим местечком…

Ему предоставили две недели, чтобы покинуть Калимпонг.

— Но я прожил здесь сорок пять лет!

— Это не имеет значения. Вам предоставили возможность жить здесь, но вы злоупотребили доверием. Нарушили закон.

Затем официальное лицо смягчилось. Вспомнило, что сына его обучали иезуиты, что неплохо бы отправить парня в Англию или Америку. Или даже в Швейцарию…

— Что поделаешь, — элегический вздох. — Времена такие. Я и сам могу работу потерять. В иное время, может, обошлось бы, но сейчас — никак. Так что обратитесь в бюро путешествий, закажите билет. До Силигури мы вас доставим бесплатно в полицейском джипе. Представьте себе, что вы в отпуск отправились. Когда здесь заваруха закончится, подайте заявление, получите бумаги и возвращайтесь, добро пожаловать. — Официальное лицо умилилось своей мягкости да обходительности.

В отпуск… Каникулы. Добро пожаловать!

Отец Бути побежал по знакомым. Шефы полиции и госбезопасности — регулярные посетители его молочной фермы, любители свеженького творожка. Майор Алу весьма ценил «шоколадные сигары» отца Бути. К лесному начальству сбегал. Лесники снабжали его грибницей, чтобы к грибному сезону в его хозяйстве своевременно вызревали грибочки. Однажды у него на участке вдруг буйно расцвел бамбук, и пчелы со всей округи нервно отплясывали в воздухе в честь этого чуда — бамбук цветет раз в сто лет. Лесное начальство купило у него саженцы, бамбук погиб, и они снабдили отца Бути новой рассадой.