Николай Дежнев - Принцип неопределенности

После треволнений суетного дня Серпухин уснул раньше, чем его щека коснулась подушки. Во сне стонал, а когда за окном забрезжил рассвет, ему снова привиделся маленький, похожий на птицу человечек. Он рассматривал Мокея через лорнет, поправлял ногтем тоненький ус и, так ничего и не сказав, исчез.

«Философ Эрик Фром утверждает, будто человеческий разум способен различать, что есть добро, что зло. — Апостол заложил кисти рук за заменявшую ему пояс веревку и прошелся по дорожке сада. — Однако врет! — Наклонился, понюхал вечноцветущую розу. — Ум человеческий витиеват и изворотлив, готов в угоду хозяину истолковать в его пользу любую мерзость, ему в таком важном деле доверять не стоит. — Тончайший аромат нес райское блаженство. — Только душа может подсказать человеку, имеет он дело с добром или перед ним зло в шкуре ягненка. Научиться не слышать ее негромкий голос не так уж трудно, но вот обмануть не получится. Так уж устроен этот мир, что человек всегда знает, в какой из двух команд он играет и на чью мельницу льет воду…»

Услышав где-то рядом шорох, апостол обернулся. Перед ним, потупив, как всегда, сияющие очи, стоял Транквиил. За делами и размышлениями старик позабыл, что сам же его и позвал, так что, увидев ангела, удивился. Тот же, неслышно приблизившись, склонил кудрявую голову:

— Приветствую тебя, святой отец!

— Здравствуй, Транквиил, рад видеть! — улыбнулся апостол, и его суровое лицо наполнилось тихим светом. — Что привело тебя ко мне? Ах да! — спохватился он, — прости, запамятовал!.. Так что там у нас нового с затеей Нергаля и компании? Перешли они к активным действиям или все еще заигрывают с прошлым?

— Похоже, что перешли, святой отец. — Ангел подступил ближе и понизил красивый голос, как если бы опасался, что их могут подслушать. — Охота, а лучше сказать травля, началась. Серпину… извини, святой отец, я хотел сказать Серпухина, обложили, как волка, и, что представляется особенно опасным, подослали к нему женщину, которая… — Ангел смущенно замялся, но обтекаемые слова все же подобрал. — Она, святой отец, в предыдущих жизнях не отличалась особой набожностью и непорочным поведением…

— Ты хочешь сказать, — хитро прищурился апостол, — что в предшествующих нынешнему приходах на Землю она не была монашкой?..

— Мягко говоря, да, — потупился ангел, — но это если говорить очень мягко… Мадемуазель Брыська была маркитанткой в войсках одного испанского короля, а еще раньше…

— Ладно, достаточно! — прервал его старик. — Я вижу, тебе неприятно говорить о таких вещах, хотя это всего лишь обычные проявления того, что люди с юмором называют жизнью… — Апостол повернулся и зашагал по тенистой, утопавшей в цветах аллее, Транквиил сопровождал его, почтительно отстав на полшага. — А знаешь, — продолжал святой отец, выходя из задумчивости, — пожалуй, это даже неплохо! У таких, как Крыся, хлебнувших лиха женщин бывает обостренное чувство справедливости. Думаю, понять это гаденький мальчонка Нергаль не в состоянии. Он настолько уверовал в свои схемы, что ведет себя, как плохой, не имеющий воображения игрок. Никто не будет спорить — женщину к ангельским созданиям отнести трудно, но и записывать ее в исчадия ада тоже спешить не стоит. Бывают, знаешь ли, исключения… — глаза старика заблестели, но он сразу же этот блеск унял. — Доведись тебе, друг мой, жить на земле мужчиной, ты бы не был так категоричен!.. Но я о другом! Женщина, если так можно выразиться, оружие обоюдоострое, так что еще предстоит посмотреть, в какую сторону оно повернется. Предсказывать, что взбредет ей в голову, дело неблагодарное… — старик замолчал и нахмурил высокий лоб. — Как бы это тебе объяснить?.. Короче, женщина, Транквиил, она и есть женщина, и к этому ничего нельзя ни добавить, ни отнять!

По скромному виду ангела было трудно судить, насколько глубоко он проникся преподанной апостолом мудростью.

— Прости, святой отец, что отвлекаю тебя от великих мыслей, — решился задать вопрос Транквиил, — но не знаешь ли ты такого Васку Мерцалова?

— Васку Мерцалова? — переспросил апостол, как бы пробуя услышанное имя на вкус. — Знаю, конечно, знаю! Очень достойный человек, хотя и фантазер, каких мало. Мне вообще по душе люди с идеями, пытающиеся заглянуть за пределы тюрьмы человеческого и понять, как устроен мир. Путаники они, как правило, превеликие, но ребята симпатичные… А почему ты спрашиваешь?

Транквиил к вопросу был готов.