Джон Барт - Всяко третье размышленье

— Коитус интерруптус? [78] Coitus interruptus (лат.) — прерванный половой акт. — предложила освещаемая ночной лампой доцент Аманда Тодд, раздвигая перед ним в Миссионерской Позиции прелестные ноги. — Сойдет?

— Сойдет, — согласился Полный Профессор Ньюитт — и спустя недолгое время предложение это выполнил. Впрочем, когда они вернулись после душа в постель, и обнялись, и снова ощутили прилив возбуждения:

— Тебе следует знать, — уведомил он ее, — что с твоим новым товарищем по играм ни в прерывании, ни в презервативах никакой нужды нет.

— Потому что тебе хочется поскорее обрюхатить меня? — поинтересовалась его партнерша. — Этот карьерный ход заслуживает предварительного обсуждения, ты не находишь?

— Хотеть-то я хочу… Но дело в том…

— Позволь, я сама догадаюсь. Дело в том, что ты и твой покойный дружок Нед, — о котором он уже рассказывал ей, и не раз, — еще в Стратфордской средней школе добровольно подверглись билатеральной вазэктомии, поскольку опасались заделать по ребеночку каждой из ваших одноклассниц, правильно? Или, может быть, это ты подвергся ей, и всего лишь на прошлой неделе, дабы обезопасить наше с тобой будущее от брака поневоле? Какая предусмотрительность!

И к немалому удивлению ее нового любовника, его новая любовница склонилась над ним, сжала ладонями его мошонку, и поцеловала снова уже набухавший эякулятор (оба названных органа скрыла завеса ее каштановых волос, которые она отпускала тогда до большей, чем в последовавшие годы, длины), и проворковала:

— Бедненькие, срезанные нерасцветшими сперматозайчики… — И, подняв к нему лицо: — Вот так мы на этот раз и поступим, хорошо? Наполним ее до краев.

— Манди… — Он сжал ладонями щеки уже оседлавшей его любовницы. — Не было никакой вазэктомии. Да она мне, похоже, и не нужна. Прости.

И, приподняв за подбородок лицо Аманды, увидел ее повлажневшие глаза и подумал: во что я, если можно так выразиться, вкапался?

— Моя писанина — единственное, что я способен произвести на свет. Если ты хочешь детей, тебе придется подыскать другого самца.

Она отбросила волосы назад. Посмотрела ему в глаза. Сжала губы. Потом кивнула, вытерла краешком простыни слезы и улыбнулась — все это при свете вышеупомянутого ночника, и все под аккомпанемент ласк и новых объятий.

— Совет принят и обдуман, Джи, — тихо сказала она. — Пока же, если твое перо — это второй твой пенис [79] Дж. уже успел показать ей высока им ценимый черный с золотом «монблан», которым он годы и годы писал черновые варианты всех своих сочинений , оба они, по крайней мере, Meisterstücken [80] Исполнены мастерски (нем,). . И потому окуни свое перо в мой колодезь, а что у нас из этого выйдет — дело наших раздельных муз. Наполни ее до краев, хорошо?

Что и было проделано. И то (счастливо совпавшее с изобретением ею нового прозвища Дж.), чему они тогда в первый раз предавались вместе, было не «любовью», противопоставленной «войне», но Любовью с прописной «Л», отличной от простого, хоть и упоительного, полового сношения: благословением (далее все буквы прописные), которому предстояло пребыть с ними — становясь даже более глубоким и острым, пусть и не столь частым и атлетичным, — во все сорок лет, прошедших с той осени до близящейся, пока перо Дж. выводит этот абзац. И пусть некоторые из буквальных времен года не согласуются с некоторыми из фигуральных, а некоторые местоимения в третьем лице сплавляются с таковыми же в первом — что с того? Вслед за «весенней порой» пришедшегося на тот октябрь Его-Ее-нашего соединения наступило долгое лето их любви — после бурного учебного года, отмеченного столкновениями города и колледжа, стратфордской мэрии плюс полиции, с одной стороны, и группы протестующих против войны студентов, устроивших в «доме Шекспира» штаб, который управлял их гневными демонстрациями и в городе, и в самом кампусе и который преподавателям и администрации СтратКолла удалось утихомирить лишь с немалым трудом (местные подразделения Национальной гвардии уже готовы были взяться за оружие, по горло сытые беспорядками горожане подстрекали их, пусть и тщетно, к насильственному подавлению буянов-хиппи, — каковое привело в 1970-м к убийствам в Кенте и Джексоне). Когда же День Вручения Дипломов наконец очистил, ко всеобщему облегчению, университетский городок от студентов, наша парочка сочеталась узами брака — на скромной гражданской церемонии, состоявшейся в родном городе Манди (западный Мэриленд), присутствовали родители жениха и невесты и около полудюжины друзей и коллег. Они позволили себе ознаменовать медовый месяц коротким, но роскошным, по их меркам, турне, охватившим Джойсову триаду «Триест/Цюрих/Париж», увенчали его посещением того самого мотеля на 50-й автомагистрали, в котором впервые поимели друг дружку, а затем приступили к обустройству снятого ими неподалеку от кампуса старого дощатого бунгало, к новой для них семейной жизни.