Франц Фюман - Избранное

Прометей кивнул, и на лице его засияла улыбка.

— Конечно, повелитель, — сообщил он с такой готовностью, что у Геи замерло сердце. — Я видел детей козы Амалфеи, видел юных медведей, и змей, и премилого маленького носорога.

— Я тебя спрашиваю о ребенке из рода титанов, болван, — осадил его Кронос, — и отвечай без промедления, клятвой титанов. Ведь ты знаешь, что это за клятва: если солжешь, тотчас провалишься в преисподнюю, к Сторуким, и даже я не смогу уберечь тебя от этой участи. Клятва сильнее нас всех. Так что стань на колени, как полагается в этом случае, правой рукой укажи вверх, на небо, левой — вниз, в подземную темницу, и ответствуй чистую правду: видел ли ты здесь, в Критском лесу, или еще где-нибудь в царстве Геи ребенка из рода титанов?

Прометей нехотя опустился на колени, и по медлительности его движений, по напряженно-беспомощному выражению его лица Гея поняла, как мучительно ищет он какой-либо выход. Она было понадеялась на чудесное избавление, но теперь увидела, что все пропало — она теряла не только ребенка, но и своего любимца Прометея. «Конечно, Прометей видел мальчонку у козы Амалфеи и теперь принужден об этом сказать, — думала старуха, — иначе ударит молния и он провалится в бездну! Когда кто-либо дает клятву, правда всегда выходит наружу, то не пустая угроза повелителя!» Так размышляла Гея и только собралась объяснить, что во всем виновата она, как Прометей стал на колени, воздел правую руку к небесам, левую опустил, указывая в недра земли, и торжественно произнес:

— Благородный властелин, даю клятву титанов: я играл в Критском лесу, но ребенка из рода титанов там нет — ни на земле, ни под землей, ни в воде, ни в облаках. Клянусь, что это правда.

Вот что сказал Прометей, а Гея прикрыла лицо, дабы не видеть того, что должно за этим последовать. Но ничего не произошло — молния не сверкнула, не повалил серный дым и под ногами Прометея не разверзлась земля. Гея не понимала, в чем дело.

Кронос между тем удовлетворенно кивнул.

— Клятва всегда открывает истину, — заявил он, — ты, стало быть, не солгал мне, и это хорошо с твоей стороны. Твои глупые козьи выходки я, так и быть, на сей раз тебе спущу, но мой запрет остается в силе: Гею больше никогда не навещать!

— Повинуюсь, благородный властелин, — воскликнул Прометей и вскочил на ноги. — Можно мне на прощанье еще раз обнять бабусю?

— Изволь, но только после этого отправляйся восвояси, — приказал Кронос и взошел на солнечную колесницу, которую все еще удерживал, зажав вожжи в левой руке. Кони, уже фыркавшие от нетерпения, разом сорвались с места и понеслись прямо на Сатурн, со свистом рассекая воздух и оставляя после себя огненно-дымный след. Пощаженные Кроносом остались вдвоем на опушке леса.

Гея все еще не могла взять в толк, что произошло.

— Внучек мой разлюбезный, ты спас нас всех — и Зевса, и Рею, и меня, — прошептала она на ухо внуку, который крепко ее обнял. — Никогда я тебе этого не забуду. Но как ты сумел это сделать? Откуда ты узнал, что мне грозит опасность?

— Но, бабуся, я же предвидел, что ты спрячешь Реиного младенца здесь, в Критском лесу, предвидел, что потом сюда спустится Кронос и будет с тобою ссориться, а Зевс начнет хныкать. Только после этого картина почему-то остановилась, и, как обычно, на самом интересном месте, тогда я подполз поближе. Я вовсе не думал помогать Рее, меня просто разбирало любопытство, действительно ли все произойдет так, как мне привиделось на Млечном Пути. Однако, когда ребеночек заплакал, я испугался, что повелитель все раскроет, и мне вдруг стало ужасно жаль малыша. Он так резво сосал вымя Амалфеи! Я не хотел, чтобы и он был проглочен, как пятеро остальных, и вечно обретался в холодном сердце властелина, вместо того чтобы жить в теплом лесу. Тогда я быстро утихомирил несмышленыша и стал подражать его плачу. Это было против порядка, я знаю, поэтому я ужасно боялся. Но теперь все позади.

Гея молча прижала молодого титана к своей груди. С минуту она не могла говорить, только плакала. Наконец она задала вопрос:

— Одного я никак не пойму, сердечко ты мое, как удалось тебе безнаказанно дать эту клятву? Ведь ты видел в лесу маленького Зевса. Как же мог ты поклясться, что в лесу нет ребенка из рода титанов? Поистине, этого я не могу постичь.

Прометей рассмеялся.

— Пойдем, и ты увидишь! — сказал он.

Он взял бабушку за руку и повел в глубь леса. Ребенок лежал там в висячей плетеной колыбели, которую тихонько раскачивал ветер. Под нею, у подножия раскидистого ясеня, паслась коза с козлятами.