Александр Шелудяков - ИЗ ПЛЕМЕНИ КЕДРА

Югана считала обычаи своего маленького племени справедливыми и человечными. Из племени Кедра осталось в живых всего двое: она и Андрей. Никогда и никого люди из племени Кедра не бросали в беде. Не знали эвенки, что такое жадность и скупость. Охотники считали за высшее счастье быть всегда правдивыми и щедрыми. Очень хотелось старой, чтобы люди в Улангае жили по древнему закону ее племени.

Утром пошла Югана к Геннадию Яковлевичу. Некогда ему было с Юганой говорить, попросил чуть позднее зайти. И тогда направилась эвенкийка прямо в мужское общежитие.

– Никак, бабка, ты влюбилась в кого-то из нас? – пропищал Брынза, но Югана не удостоила его ответом.

Старая эвенкийка молча подходила к каждому парню и пристально смотрела в глаза. Она решала: кто из этих людей может выкинуть плохие повадки кровожадной рыси, истребить дух жадности, а кто – нет. Парни настороженно следили за Юганой. На поясе ее висел охотничий нож с расписной рукояткой из лосиного рога. Охотничьи ножи юганцы носят даже в деревне. Нож необходим таежному человеку, как кисет с табаком и трубка. Он – оружие и инструмент охотника да рыбака.

– Ты и ты, – указывая вытащенным ножом на двух парней, требовательно сказала Югана. – Вы паскудные люди. В ваших глазах лень и трусость. Вам не ходить по охотничьим тропам. Вам не протаптывать дороги кеологов. Если завтра не уйдете из Улангая, то дух ваш пойдет туда… – ткнув острием ножа в потолок, закончила Югана. Эвенкийка вынесла приговор, и если ему не подчинятся, то дело кончится плохо – Югана свое слово сдержит. В комнате наступила мертвая тишина, а старая эвенкийка, ни на кого не глядя, вышла за дверь.

Из общежития-барака Югана снова направилась к Геннадию Яковлевичу.

– Ну, что у тебя, Югана, случилось?

– Ты, Якорь, – сказала она, когда села в кресло и закурила трубку, – выкидывай из Улангая бешеных людей. Черного с мышьим лицом и рыжего с вороньим носом. И лысого с мордой зайца. Гони их из Улангая. Человека, у которого нет двух пальцев на левой руке, и парня со следом ножа на щеке оставлять можно. Они маленько ошибались.

– Югана, ты слишком сурова… – опешил начальник нефтеразведки. – Мы их перевоспитаем…

– Нет, Якорь, женщины из племени Кедра не давали жизнь уродам и хилым. Мужчины тоже знали: от больного самца не бывает сильных детей. Югана не хочет, чтобы эти мужчины брали в жены улангаевских девушек и плодили жадных, вороватых людей.

Не так-то легко было убедить Геннадию Яковлевичу старуху:

– Югана, если медведя можно приручить и сделать беззлобным, то…

– Хорошо, Якорь, нож Юганы никого не тронет, но ты, начальник, обещай выгнать плохих людей из Улангая.

Геннадий Яковлевич обещал старухе лично заняться бытом буровых рабочих и внимательно разобраться во всех происшествиях. Жаль только, не успел начальник нефтеразведки это сделать – производственные дела захватили его, отвлекли. Дала нефть четвертая разведочная скважина, и Геннадий Яковлевич срочно вылетел на буровую, на целую неделю покинув Улангай.

А именно в эту неделю и произошло трагическое событие, которое потрясло всех жителей деревни и круто изменило жизнь Андрея Шаманова.

Вечером, когда улангаевские бабы уже загнали коров в пригоны, а пастух расседлал коня у своего дома, по улице пронеслось артельное стадо молодняка, разворотив за деревней жердистый загон. Улица окуталась облаками пыли. Мычание и рев встревоженных коров всполошили деревню, а перепуганный молодняк сгрудился на берегу возле кузницы. Захлебывались от лая собаки.

Народ в Улангае привык к таким переполохам. Хоть и не часто, но случается, пугает скотину медведь. Бывает, за лето теряют жители деревни несколько коров и нетелей. Иногда охотникам удается, взяв собак, выследить и догнать зверя, устроившего переполох.

Этим вечером отличился дед Пивоваров. Когда мимо избы бежал перепуганный скот, схватил он ружье, выскочил на улицу. Почудился ему треск в кустарниках за огородом. Он туда. Видит, ломится мохнатый сквозь густой зароет. Вскинул старый кузнец ружьишко и стрельнул… На выстрел прибежали соседские мужики, за ними ребятишки. Как же без ребятишек такое дело обойдется…

– Я его с первой пули… Не дрыгнулся! Там, за изгородью… – хвастался старик перед мужиками, которые шли за ним по тропинке сквозь густую ботву картофеля.

Вот где было хохоту… Угробил дед Пивоваров вместо медведя своего черного мохнорылого двухгодовалого бычка. Ну и досталось ему от старухи…