Александр Шелудяков - ИЗ ПЛЕМЕНИ КЕДРА

– Давно знала Югана. Глаза Шамана тоскуют, как у раненого лебедя в осенний перелет, – сказала старая эвенкийка Андрею.

В полдень они сидели у костра-дымокура. Отдыхали после того, как поставили в большой заводи самодельные жерлицы на щук, наживленные крупными чебаками. Андрей набил трубку табаком, раскурил и передал эвенкийке.

– Югана, об этом пока никому не говори, – сказал на эвенкийском языке Шаманов. – Я стал замечать, что плохо вижу. Слепну… Понимаешь, весь мир для меня становится серым и тоскливым.

– Как болезнь эту зовет доктор?

– Я к врачам не обращался. Не помогут мне они…

– Шаман и Югана будут кочевать. – Старая эвенкийка старалась говорить бодрым голосом, но сердце ее щемила боль. Она смотрела в глаза Андрею и думала: «Шаман не обманывает. Вождь теряет зоркость… Пошто добрые духи урманов стали бессильными и глухими?.. Пошто они не отводят беду, плохие разные случаи от вождя…»

– Куда кочевать? – спросил Андрей после раздумья.

– Эвенки давно знали: похоронив человека, надо уходить подальше от лабаза, могилы. На тропе горе быстрее забывается. Эвенки никогда не приходили к могилам, не тревожили сон мертвого тела. Шаману надо уходить от могилы Лены. Рядом могила, рядом большое горе, живет и не умирает в сердце. Болезнь тоска испортила глаза вождя племени Кедра, украла цвет, краски. Надо кочевать в другое место, маленько забывать Лену, – Югана объясняла по-своему причины несчастий, свалившихся на Андрея. Ей не верилось, что вождь с глазами орлана вдруг перестал видеть мушку ружья, что не сможет прокладывать кочевые тропы. Не сможет видеть восход солнца и провожать его на закат. Неужели умрут для Шамана утренние зори?

– Кочевье не спасет, Югана…

– Пошто забыл Шаман, что жена поможет излечить все болезни… Вождю надо жениться на Тамиле…

– Тамила мне сестра, – нахмурившись, ответил Андрей, подкинув в костер срубленные ветки. На жарких углях они зашипели, защелкали, разбрасывая стелющийся густой дым и разгоняя писклявую тучу гнуса.

– Пошто так? Тамила умрет без Шамана. Она не умеет никого больше любить.

Андрею не хотелось объяснять Югане, что всего неделю назад он мог читать газету, мог рассматривать свои эскизы, видеть мельчайшие штрихи, а сегодня не разглядит в десяти шагах звенья лодочной цепи.

– Действительно, придется пожить вдали от деревенского шума, от людей, – помолчав, сказал он.

– Шаман правильно сказал, надо кочевать, – кивнула Югана. – Осень провести на охотничьих тропах…

В кабинете начальника нефтеразведки разгорелся жестокий спор. Скорее, настоящий бой между председателем артели Александром Гуловым и Геннадием Яковлевичем.

– Мы с тобой больше часа не можем сговориться… Ну, поругались. Хватит, теперь давай разговаривать мирно, – убеждал Геннадий Яковлевич председателя, сидящего в мягком кресле возле большого, покрытого зеленым сукном стола. Гулов резал недобрым взглядом начальника нефтеразведки.

– Получается, что ты меня обворовал… Чисто и гладко. Мне остается лечь в гроб и крышку закрыть, – говорил Александр уже без прежнего запала.

– Парни сами просились ко мне на работу, – продолжал гнуть свое Геннадий Яковлевич. – Если бы я их не принял, то укатили бы они в Медвежий Мыс, в Томск…

– Кучума забрал. Моториста с катера увел, Николая, молотобойца, тоже переманил… Двух парнишек, что в прошлом году окончили десятилетку, хотел я отправить в сельскохозяйственный институт. А ты их форменным образом украл у меня со зверофермы. Парней ты отправляешь на курсы буровиков, а не подумал, кто твою ораву нефтеразведочную молочком поить будет. Все разъехались… А кому теперь сено косить, пушнину добывать, рыбачить?.. Ведь только начало, а через три-четыре года…

– Саша, ну… учитывай обстановку. Новая жизнь ворвалась на Юган. Конечно, молодежь ищет работу по душе. Ну, как им отказать?! Нельзя же разрушать их мечты, стремления пресекать…

– Не брать моих ребят, и только, вот и вся недолга, – неуверенно и тихо возразил Александр Гулов.

– А где я рабочих себе найду? Да я за одного юганского парня десять разных вербованных отдам. Мне больше нужны такие, как Кучум, чем рвачи, ищущие длинные рубли. Пойми, сегодняшний Кучум завтра станет главным геологом, начальником нефтеразведки… а ты слезы льешь! Мы можем спорить до бесконечности, но жизнь устанавливает свои законы… Порешим так, – хитро подмигнув председателю, сказал Геннадий Яковлевич.