Александр Шелудяков - ИЗ ПЛЕМЕНИ КЕДРА

И Александр читает:

– «Товарищ Гулов, видимо, для Юганы нужно сделать исключение. Не обижайте ее». Ну, хорошо… – говорит председатель. – Теперь можешь приходить на партийные собрания. Можешь приходить на любые собрания!

– Югана знала, Гул-Сашка большой председатель!.. – решила польстить Гулову старуха, чтобы не обижался он на ее упрямство.

В конце февраля с глубины двух тысяч семисот метров скважина неожиданно подала богатырский голос. Начала вытворять подземные каверзы, Это заговорил газоносный пласт… Скважину задавили тяжелой пробкой вязкого глинистого раствора. Но давление в стволе продолжало угрожающе расти. Выплюнула скважина глинистый раствор. Газ с большой примесью конденсата, окрещенный буровиками «шампанским», после миллионов лет заточения вырвался на свободу. Забасил, взвывая, фонтан, почуял раздолье. Очищала скважина горло – в высоту зимнего неба вместе с газом и легкой нефтью летели комки глины, остатки раствора. Тысячи тонн голубого топлива, уносясь в высоту, заливали буровую ливнем конденсата. Чистейшего, можно сказать, бензина. Малейшая оплошность – не миновать беды. Взлетит от взрыва буровая. Молчат дизеля. Не топятся печи в бараке. Не тянутся руки буровиков к сигаретам и папиросам. Маленькая искра – и огонь исковеркает буровую и оборудование, да и людей не пощадит.

Первый газоносный фонтан на юганской земле! Буровики довольны и о премиях, конечно, про себя размышляют. Больше всех фонтану рады Илья и Андрей. Но не такую встречу они ожидали с подземными сокровищами.

Газ в сплетениях фонаря взвихривался, крутился сиреневым туманом. Легкий ветер неторопливо оттаскивал опасное облако на мертвую равнину Шайтанова болота. Газ нужно перекрыть, но одной трудности стала союзницей другая: отказала рация. Без рации буровая что гибнущий человек без голоса. Как сообщить в Улангай? Как подать весть в контору нефтеразведки? Как вызвать помощь? Ведь до Улангая больше ста километров…

– Федя, я пойду на лыжах, – предложил Илья.

– Илюшку можно послать, – поддакнул Никита Бурлак.

– Нужно двоих. Одному опасно… – сказал кто-то из ребят.

– Один пойду. Второй человек быстро за мной ходить не сможет. Только задерживать будет.

– Иного выхода нет, – соглашается Федор. – Жми, Илья! До пересменки целых четыре дня. Задурит непогода, и перевахтовка затянется… Не задавим быстро скважину, разнесет к черту всю буровую, – и хмуро добавляет: – Куда ни кинь, всюду клин…

Лишнего ничего не взял с собой Илья. На ремне – охотничий топорик да нож. В заплечном мешке немного мяса и хлеба. Лыжи-подволоки у него прочные, не подведут.

Не раз Илье приходилось догонять налегке раненого медведя, лося преследовать, а сейчас предстоит бежать быстрее, чем за зверем…

На усмирение фонтана прилетела вся бригада в полном составе, во главе с Геннадием Яковлевичем. На вертолете привезли противогазы и новые брезентовые спецовки, а также разный инструмент, необходимый для аварийных случаев.

Прилетела и Нина Павловна с медикаментами на случай первой помощи пострадавшим. Объявил Геннадий Яковлевич аврал, поставил бригаду на ноги.

А скважина бушевала. Пугала диким хохотом молчаливый урман. Купалась буровая вышка в радужных струях белой нефти. Подземные, вырвавшиеся на свободу силы, словно в насмешку буровикам, просили всего лишь искорку, чтобы показать человеку свою мощь и удивить яростью огня.

Через полтора-два часа одну вахту сменяет другая. Окончившие работу скидывают робы, пропитанные конденсатом, разбрасывают на дровах и валежинах выветриться. Короткий отдых – и снова в бой с бушующим фонтаном. Временами, будто угорев, ветер путал привычную дорогу и катил газовую бочку в сторону работающих людей. Тогда Геннадий Яковлевич скрещивал руки над головой – уходи, прекращай работу.

От полатей, где работает Андрей, натянут аварийный трос под углом к земле – отвод. По нему на ремне должен соскользнуть Андрей вниз в случае взрыва или пожара. Он понимал: трос нужен по технике безопасности. На самом же деле, случись взрыв, не успеешь спуститься на землю. Но мысль о смерти, об опасности не приходила Андрею. Он знал: то, что делают сейчас буровики, – не подвиг, а обычный нелегкий путь первооткрывателей, будни нефтеразведчиков.

На второй день вечером был наконец взбешенный фонтан обуздан человеком, прикрыт прочной цементной подушкой, но в воздухе еще долго стоял устойчивый едкий запах белой юганской нефти…