Михаил Гиголашвили - Тайнопись

— А того человека, который должен за мной приехать, еще нет?.. Ну, таксиста, который домой отвезти должен?..

— Какой-такой таксист?.. Куда отвезти? — кудахчет внучка.

— Таксист — такой видный, здоровый… — запинается она, не зная, как его получше описать (на такси в особо важных случаях ездили, она и не помнит, какие они, таксисты). — И дети ждут.

Внучка — в хохот:

— Мы — твои дети! Больше нет никого!

Узелки отнимут, попрячут. А бабушка, затаившись, смотрит, куда вещи брошены. Её не обмануть!.. Ну и что, что глуха и слепа?! Всё чувствует. Вот сидит в коридоре и ощущает: где-то дверь открылась… Из щелей ветром потянуло… Пол дрожит под шагами… В стене гул… Парадное хлопает…

Наконец, как-то рано утром, твердо решила: «Помощи ждать нечего. Надо самой идти». Теплый жакет натянула. На голову — пуховой платок. Узел готов был с вечера. Подождала, пока внучка ушла, а зять в ванной заперся. Быстро-быстро прошмыгнула по коридору, отворила дверь и выбралась наружу.

Прокралась до лестницы. А там — темень, тьма, темнота. Ступеньки опасные. Холод собачий. Постояла, подумала. Видит — кабинка, а в ней — свет. «Там таксиста ждать надо! — решила, но открыть не смогла. Постояла, подергала решетку — и пошла обратно к знакомой двери. — Внутри ждать теплее…»

Заперто. Постучала костылем. И раз, и два, и три. Внучкин муж, полотенцем обмотанный, отворил. Увидел её, обомлел, побежал проверять в комнату. А она прошаркала по коридору и уселась на диван.

— Где вы были?.. Куда вы ходили?.. — кричит ошарашенный зять. — Как вы вышли?

— Домой… Муж с работы… Дети из школы… Таксиста нет… Подожду… — растерялась она.

— Какие таксисты? Какие дети? Всё это было юо лет назад! Вы, дорогая, в свою молодость сбежать пытаетесь, а это невозможно! Машину времени еще не придумали! А если и придумали — то сами катаются, нам не дают! — кричит он, закрывая дверь на все цепочки и щеколды.

Затаилась бабушка, выжидает. «Не дадите по-хорошему уйти — хитростью уйду». Как только коридор пуст — тут же к двери, стучит в неё костылем. Но никто не слышит, кроме зятя — он, бездельник, всегда дома, её сторожит.

— Опять буянить? — кричит, из комнаты выбегая.

— Пустите, ждут меня! Прошу вас, откройте!.. Я дам вам три рубля, милый! Мне обязательно надо! — молит бабушка.

И чего только не пробовала!.. И просила, и ругалась:

— Какое имеете право?.. Что это — тюрьма?

— Так точно, тюрьма души и тела! — подтверждал злой зять со стаканом в руке.

Она недоумевает: за что мучат, почему держат взаперти?.. Ну ничего — она будет готова. Скоро машина приедет, она узелки схватит — и айда!.. А нет — можно и на трамвае уехать. Пока надо готовиться потихоньку…

Каждое утро — одна и та же работа: в коробки из-под туфель складываются пуговицы, обмылки, таблетки, блюдца, солонка. В мешки прячутся распоротые платья, куски кожи, рваные шарфы, старые косынки. В узлы заворачиваются клубки ниток с иголками, салфетки, чайные ложки.

Из узлов не украдут. Всюду воров полно, так и шныряют вокруг. Один вчера даже задвижку на окне дергал, но она костылем стукнула — исчез. Зять орет:

— Это в телевизоре воры, бабушка! Не бейте костылем по экрану, взорвется! Пожар будет, милиция придет!

А бабушке лучше знать, где вор был: своими глазами видела, как он черной рукой через форточку задвижку рвал. И пусть этот дурень её не учит, где воры были, она сама знает. Тут были!

Нет, всё прятать!.. Кольцо, например, лучше всего в кефире утопить, там воры искать не будут… Тапочки — под подушку… Гребень — в суп… Костыли — под одеяло… Челюсть — в маслёнке спрятать, в масло вдавить, так-то понадежней будет…

Внучка с зятем челюсть ищут — а бабушка упорно молчит: зачем лишнее говорить?.. Все ищут — и она ищет. Ах, челюсть у кого-то пропала?.. Не удивительно, всё крадут, а я о чем говорю, но никто же не слушает… Дети или коты утащили, кому еще?.. Играют теперь где-нибудь во дворе… В подвале смотрели?.. Всё надо прятать и хранить. И на дорогу еду запасти не мешает: корочки, галеты, булочки.

Еда до тех пор пряталась за кровать, пока не вышла наружу в виде тараканов. Внучка нашла гнездо, разоралась:

— Вот сумасшедшая бабулька! Смотри, какую дрянь развела!

Крик, шум. А что такого?.. Тараканов не видели?.. Да где это видано, чтоб без тараканов?.. Отец еще всегда шутил: была бы хата, а тараканы заведутся… И почему это кушать на дорогу взять нельзя?.. Небось, когда проголодаются — к ней же за хлебом и прибегут. Вперед никогда не подумают. Она за всех думать должна!..