Виктор Шурлыгин - ПРЕОДОЛЕНИЕ

Казалось, к нему пришло второе дыхание.

С некоторым удивлением, будто смотрел со стороны, Леша вдруг увидел себя в облике самонадеянного глупца, который совсем недавно до хрипоты доказывал товарищам, что испытания в пустыне не только не нужны, наоборот, вредны, даже опасны – плата за них здоровье, а здоровье и у самых здоровых не вечно, его надо беречь; эти испытания, утверждал он, явная перестраховка, достаточно беглого теоретического курса, чтобы выжить в случае вынужденной посадки. А тут… сплошные ограничения, обязанности и… никаких прав. Они постепенно превращаются в загнанных лошадей, упаси боже, какой-нибудь мускул в организме не выдержит, им никогда не увидеть звезд. Разве это справедливо? – вопрошал разгневанный глупец.

– Прежде чем получить, надо отдать, – остановил его тогда Саня. – Прежде чем стартовать, надо фундаментально подготовиться к старту.

– Разве мы не готовы? Скажи по совести, если тебя завтра разбудят и скажут: предстоит интересный полет! Ты откажешься?

– Не знаю… Думаю, мы еще не созрели для полета. Морально.

– Какая принципиальность! – закипел Леша. – Противно. Нельзя упустить ни один шанс. Через десять лет, когда ты созреешь, а точнее, перезреешь, сердце может дать случайный сбой; тебя вежливо поблагодарят за благородное ожидание, а вместо тебя полетят другие.

– И все-таки я убежден: если в нашей микрогруппе происходят подобные столкновения, значит, что-то не так, что-то недоработано. Там, – Саня кивнул на карту звездного неба, висевшую в классе, где проходил разговор, – нужен крепкий, монолитный коллектив. Так говорил моряк Жора. Ты помнишь Жору?

– При чем тут Жора? При чем?

– Он не дошел до финиша, потому что очень спешил.

– Мне надоело ждать. Вот и все.

– Но ты спешишь. И очень нервничаешь. Помнишь, провожали ребят на Байконуре на орбитальную станцию?

– Ну…

– Я наблюдал за ними в гостинице перед запуском. Заметил, как они ходили?

– Нормально вроде.

– Нет, ребята ни разу не сбежали вниз по лестнице, не носились туда-сюда. Ходили, как старички, предельно осторожно, держась за перила, нащупывая опору. Они боялись подвернуть ногу, споткнуться на ровном месте, случайно упасть. Понимаешь? Их звездный час пробил, до финиша оставались считанные метры, каждого, быть может, распирало от счастья, хотелось петь и плясать. А они наложили вето на всякую суету и спешку… Знаешь, чему я позавидовал тогда? Их нервам, выдержке, воле. Им очень хотелось дойти до финиша. Они медленно поспешали. И сделали свое дело отлично.

– Это ничего не доказывает.

– Тогда скажу откровенно: поверхностная подготовка к полету, бравада, ухарство, пренебрежение азами могут стоить космонавту жизни. Понял мою мысль?

Нет, ничего не понял тогда самонадеянный глупец, не сумел понять, не пожелал. Переходя в отряд космонавтов, надеялся всласть полетать на самых современных машинах, а оказалось, космонавты летают меньше, значительно меньше, чем рядовые летчики. Небожителям, видите ли, куда важнее часами болтаться на качелях Хилова или в оптокинетическом барабане, где до одури кружится голова и противная горькая тошнота выворачивает желудок наизнанку; им надо в совершенстве научиться владеть своим телом на батуте, на лопинге, освоить прыжки в воду… Ох уж эти прыжки! Высоты, как всякий авиатор, Алексей не боялся, но впервые поднявшись на десятиметровую вышку, вдруг почувствовал: вид жутковатый, не то что из кабины самолета или вертолета, где под ногами есть надежная опора, а привязанные ремни прочно соединяют с креслом. С тоненького, дрожащего под тяжестью тела трамплина бассейн казался крохотным, как спичечный коробок, от одного взгляда вниз становилось дурно; ощущая странную скованность движений, Леша сначала похолодел, потом его обдало жаром, и неприятная, шальная мысль застучала в висках: «Угроблюсь!.. Угроблюсь!.. – он в ужасе попятился. – Стоит слегка ошибиться, чуть сильнее оттолкнуться и… конец. Промажешь. Не попадешь. Врежешься головой в бетон. К черту… Не хочу… Надоело!..»

– Прыгай! – крикнул снизу тренер.

– А я… плавать не умею, – неожиданно для самого себя соврал Алексей. – Могу утонуть. Запросто.

– Ты эти шутки брось! – настаивал тренер. – Прыгай! Раз… Два… Три!..

– А если утону?

– Ты что? – изумился тренер. – Боишься?

– Чего тут бояться? Не боюсь. Но помирать неохота. Я еще ничего в жизни не сделал.

– Даю тебе такой шанс – преодолей себя! Прыгай!

– Вы разве не слышите, Петр Петрович? По-человечески объясняю: плавать не умею. Утону, – не в силах шагнуть на край трамплина, Леша продолжал тянуть время.