Ильза Айхингер - Мимо течет Дунай - Современная австрийская новелла

Судьба этого билета в концерт столь же заурядна, сколь зауряден сам молодой человек, попавший по нему в ложу, где он никоим образом не оказался бы по собственному почину и за собственные деньги. Билеты, предназначенные генеральным директорам, часто используются не генеральными директорами. Это почти правило. Генеральные директора заняты, и билеты, согласно протоколу, попадают к секретаршам — тем самым, что заказывали их по телефону. Но секретарши обременены мужьями или женихами, которые предпочитают смотреть футбол при вечернем освещении, а не слушать Бартока или Вебера, и еще накануне обеспечили себя билетами на матч. Следующая инстанция обычно — управляющий делами. Он тоже занят, но, не желая прослыть врагом культуры, засовывает полоски бумаги в карман и тут же забывает о них, перед уходом домой он их находит и либо передает далее по инстанции, либо, упрощая дело, отдает билеты курьеру, который только что появился, чтобы отнести вечернюю почту на почтамт.

На сей раз курьеру было восемнадцать лет, выглядел он лет на пять старше, что обычно в наше время, но в остальном ничем не отличался от других таких же служащих, что также не редкость, был одержим стандартными мечтами; угадывать эти мечты — специальность шлагеров, а иллюстрировать их — притом всегда одним и тем же образом — предназначение иллюстрированных кино-газет. Имя и фамилия молодого человека Иосиф Новак, почему и зовут его обычно Пепи, однако друзья величают Джо. Добился он этого терпеливым многолетним внушением.

Друзей у него немного, девушек нету вовсе. Тому есть причины как внешнего, так и внутреннего свойства. Внешние — жирная кожа, никогда не проходящие прыщи и мышино-серые волосы, сальные пряди которых, едва он проводит по ним гребнем, падают на лоб и на уши. Внутренние причины относительного одиночества Джо Новака, как это обычно бывает с внутренними причинами, сложнее: во-первых, он избегает мытья, объяснение чему следует искать не столько в конфликте между поколениями, побуждающем его решительно противиться всем увещеваниям матери, сколько в более рациональных основаниях — таким образом он выигрывает утром драгоценные полчаса сна, чего лишены те, кто безо всяких разумных поводов считает необходимым совершать омовения дважды в день. Во-вторых, логически обосновав свое нежелание умываться, приняв и осуществив на деле такое решение, Пепи воздвиг невидимую стену между собой и своими немногочисленными друзьями, которым более правильный обмен веществ позволял безнаказанно обходиться без туалетного мыла, — невидимую стену, хотя и не обрекавшую его на полное одиночество, но все же обособлявшую его. Заключенные ищут выхода, исключенные ищут входа — так, во всяком случае, считает все остальное человечество. А если входа нет, они создают воображаемые двери.

Иосиф Новак, столь неожиданно получив билеты, воспринял их как ключ к этим дверям. Этому особенно способствовало то, что, как ему было известно, фрау Петра Штейнвальд — об этой даме мы еще будем говорить далее — страстная любительница концертов.

Но поскольку управляющий делами подарил ему настоящие билеты, воображаемые двери Пепи Новака обрели реальность, а так как он решил сегодня же воспользоваться этим ключом, можно было полагать, что воображаемый вход, обретя реальное существование, незамедлительно откроет ему двери действительные.

«С сегодняшнего дня, — подумал Пепи Новак, — я другой человек. Билеты — знамение свыше. Я готов».

Ему действительно удалось совершить первый шаг, чтобы опровергнуть оценку, которую, покачивая головой, давал ему шеф, из чувства такта умалчивая об основном, так сказать, косметическом аспекте: «Если бы у тебя был пиджак, застегивающийся на одну пуговицу, ты все равно ухитрился бы застегнуться криво!»

Но теперь Пепи Новак не казался больше криво застегнутым. Сегодня на его лице, впервые с детства, не было прыщей.

Лептосом — субъект слабого, астенического сложения, предрасположенный к романтической мечтательности, сдобренной крупицей весьма недостаточного интеллекта, плотно окутанного ленью, — склонен рассматривать каждый свой отдельный шаг как первый, а каждый первый как возможное приближение к цели и полагает, что подлинное ее осуществление, если принимать в расчет самые невероятные шансы, не заставит себя долго ждать.

Короче говоря, далекая цель Пепи Новака стать однажды Джо Кавоном — так его будут называть на киноафишах благодаря хитроумной метаболе (перестановке слогов в имени), шапокляк, косо надвинутый на высокомерно поднятую бровь, шелковое кашне, небрежно переброшенное через плечо, — казалась ему уже осуществленной. Сегодня он стал им не только в воображении, преобразилось не только его лицо — благодаря билетам он получил возможность действовать.