Игорь Неверли - Сопка голубого сна

— Жадность в тебе растет день ото дня,— ответил Бронислав.— Еще недавно у тебя не было ни гроша, потом ты думал, что нам перепадет всем вместе тысяч двадцать, а теперь, когда ваша с Евкой доля составляет пятьдесят тысяч, ты рыдаешь, ай-ай-ай, как мало, мне надо сто! Правду говорят французы, что аппетит приходит во время еды.

Назавтра с утра появилась кавалькада и начала медленно приближаться к палатке. Бронислав с «Парадоксом» наперевес стоял у входа. Во главе кавалькады ехал толстый мужчина в полицейской форме, рядом кто-то в штатском, оба с сетками на лице, потому что в июле гнус свирепствует больше всего, комары, мошкара, слепни и жигалки жрут немилосердно. За ними двое полицейских, тоже в сетках. Они выглядели как рыцари со спущенным забралом или как бандиты в масках. Сзади следовало несколько казаков и дюжина рабочих.

— Кто здесь хозяин? — воскликнул толстяк.— Я хочу говорить с хозяином!

Бронислав просунул голову в палатку.

— Вадим Петрович, вас спрашивают. Вышел Зотов, тоже с сеткой на лице.

— Вы владелец концессии?

— Я.

Толстяк откинул сетку, мешавшую говорить, открывая рыжие бакенбарды и жирную, налитую кровью физиономию, хорошо знакомую по портретам уездных самодуров времен Николая I.

— Я приехал провести расследование по поводу убийства на вашей концессии Николая Чутких и нанесения ран Степану Бурлаку.

— Увы, мне об этом ничего не известно. Меня здесь не было тогда.

— Как не было? Вы обвиняетесь в убийстве, и я аннулирую вашу концессию, господин Шулимов! — заорал исправник.

— Спокойно, спокойно... Должность исправника за превышение власти тоже можно аннулировать.

Он откинул сетку с лица.

— Зотов моя фамилия. Значит, вы хотите аннулировать мою концессию?

Исправник шарахнулся, словно увидел перед собой мину, которая вот-вот взорвется. Он знал Зотова, его могущество и связи.

— Простите, я не узнал вас... Это из-за сетки.

— Вот что, я эту концессию откупил у ее законных владельцев и, как видите, уже развернул здесь работы. Что было раньше, меня не касается. Вы хоть десяток убийц ищите, участок мой и моим останется!

— Разумеется, раз вы его купили...— поддакнул расстроенный исправник.

— Так что же вас интересует: концессия или убийца?

— Разумеется, убийца.

— Тогда говорите. Со мной здесь господин Шулимов, которого это дело непосредственно касается.

Шулим высунулся из палатки.

Исправник, поняв, что участка ему все равно не видать, потерял к убийству всякий интерес. Но пришлось держать фасон.

— Поступило заявление от Степана Бурлака, который находится на излечении в городской больнице после ампутации руки. Он пишет, что вместе с другим старателем, Нечуем, стал случайным свидетелем ссоры молодого мужчины со старым и молодой убил старого.

— Каким образом?

— Застрелил. А потом заметил, что за ним наблюдают из-за деревьев...

— В тайге было дело?

— Да, в тайге. Он хотел избавиться от свидетелей и дважды выстрелил, раня Бурлака в руку, но тот с помощью Нечуя забрался в седло и ускакал. Кость у него была раздроблена, они долго плутали в тайге, началась гангрена, и пришлось ампутировать руку.

— Любопытная история, но сколько в ней правды? — засомневался Зотов и обратился к Шулиму: — А вы что скажете, господин Шулимов? Ведь этот молодой — вы?

— Да, я. Все это ложь, с начала до конца. Дело было не в тайге, а здесь, на голом месте. Посмотрите, видите холмик с крестом? Это могила Николая. Здесь был его шурф, в нем его и убили. Меня при этом не было, я как раз купал в озере лошадей. Прихожу, а Николай лежит на дне шурфа с проломленным черепом. Никто в него не стрелял, я бы услышал! Я требую судебной экспертизы! Она покажет, что Николай убит не выстрелом, а ударом кайла в затылок...

Он нырнул в палатку и тотчас же вернулся с кайлом в руке.

— Вот это кайло! Смотрите, на нем следы засохшей крови.

Исправник взглянул:

— Это может быть и ржавчина.

— Экспертиза покажет! — воскликнул Шулим.

— Когда прикажете эксгумировать тело? — спросил Зотов.

— Какая эксгумация в эту жару... Да и врача с нами нету.

— Как так? Вы едете вести расследование на месте преступления, знаете, что там труп, и не берете с собой врача?

— Так нелепо получилось, наш врач был как раз в отъезде.

— Странно... Что же было дальше, господин Шулимов?

— Я наклонился над шурфом Николая, и тогда в меня выстрелили сзади, с этого гольца, из-за кустов, вон, видите? Но расстояние было большое, убийца не рассчитал, а может, просто не знал, на какое расстояние бьет двустволка, потому что это была двустволка Николая, которая лежала рядом с шурфом, во всяком случае, у пули уже не хватало пробивной силы, она пробила только этот ремень.