Ник Хоакин - Пещера и тени

— Но вот что странно, — продолжал Сеговия с саркастической улыбкой. — Поначалу она, кажется, сама не поняла этого. Произошло землетрясение, обнажился вход в пещеру, но она ни словом не обмолвилась, что это и есть долгожданное событие. Так что христиане первыми заполучили пещеру и обратили ее в святилище Эрманы. Потом объявился журналист со своей теорией, будто в языческие времена пещера была святилищем некоей богини. И только тогда Гиноонг Ина объявила, что открытие пещеры и есть знамение богини, только тогда она стала требовать, чтобы им разрешили там поклоняться.

— А вы не спросили ее, почему она так запоздала с этим?

— Она говорит, что знала с самого начала, но не могла действовать без повеления свыше. Говорит, что есть священный распорядок, которому надо следовать. И знаете, в этом есть смысл. В конце концов дело повернулось так, что христиане в борьбе за пещеру потерпели поражение, а язычники завоевали всеобщие симпатии. За год с небольшим они достигли многого. Начали с маленькой часовенки в Тондо, а теперь у них эта церковь, и Гиноонг Ина уже поговаривает о воздвижении огромного храма в туристском кольце.

— Чем подтверждает слухи о ее высокопоставленном покровителе.

— Как она уже сама вам сказала, — пожал плечами Сеговия, не заботясь о том, что выдает себя, — у нее не один, а сто высокопоставленных покровителей. Хотя должен быть среди них и один, особенный.

— Вы не догадываетесь, кто именно?

— Почему бы вам, — ощетинился вдруг Сеговия, метнув на него злобный взгляд, — попросту не попросить меня, как ее, ну, скажем, уполномоченного по связям с общественностью, объяснить противоречия в ее биографии?

— А вы действительно задавали ей такой вопрос: кто она — Урдуха Тиболи или Урдуха Аглипай?

— Как только она выразила желание взять меня на службу.

— И она сказала…

— Она сказала, что есть только одна Урдуха — она сама, рожденная от вождя т’боли, восьми лет отданная на воспитание католическим монахиням и вернувшаяся после войны к своему народу, чтобы стать языческой жрицей. Другая Урдуха, по ее словам, — это иллюзия, тень, которую она отбрасывает, двойник, созданный богиней, чтобы сбить с толку врагов…

— А как она объясняет двадцать лет, прошедшие между исчезновением в Котабато Урдухи, готовившей себя в жрицы, и появлением в Багио Урдухи, которая исцеляла верой?

— Знаете, я тоже говорил, что ей может сильно повредить, если она не сумеет объяснить этот двадцатилетний перерыв. И знаете, что она ответила? Она сказала: «А разве Иисусу повредило то, что он никогда не объяснял, где был и что делал в течение первых двадцати лет своей сознательной жизни?» Она говорит, что и в жизни Иисуса такой же пробел.

— Значит, она отказалась что-либо объяснять?

— Она велела мне говорить, что эти двадцать лет путешествовала за границей и что в данном случае «заграница» означает не только иные страны, но и иные миры.

— А для вас в этом есть смысл?

— Приятель, я ведь учился в семинарии и знаю, что те, кому предназначено быть воплощением божества, уединяются в глуши или пустыне, прежде чем снова появиться в миру.

— А кто эта богиня, чьим воплощением является Гиноонг Ина?

— Очевидно, Урдуха, такое же имя носят и ее жрицы.

— Но ведь доказано, что принцесса Урдуха из филиппинской истории — персонаж мифический [86] Арабский путешественник XIV в. Ибн Баттута оставил описание расположенного в Юго-Восточной Азии княжества, которым правила принцесса Урдуха. Установлено, что он имел в виду королевство Тямпа в Индокитае. На Филиппинах долгое время считалось, что Ибн Баттута побывал на месте нынешней провинции Пангасинан. .

— Вот именно. И мифический прежде всего потому, что была не одна Урдуха, а несколько, точно так же, как Гомер, возможно, объединил под своим именем четыре-пять поколений сказителей. Может быть, Урдуха, якобы правившая в языческие времена в Пангасинане, — это несколько жриц-правительниц, и их помнят под именем богини, которой они служили. Мы нашли упоминания о жрице-воительнице, которая действовала в начале семнадцатого века в районе, населенном тагалами, ее имя читается как Урсула, а это может быть испанизированная форма имени Урдуха. И это же, возможно, указывает, что культ богини Урдухи был распространен не только в Пангасинане, но и по всей стране. Между прочим, илоканские предки Урдухи Аглипай были из Пангасинана.

Джек, решив, что теперь они более сердечно настроены по отношению друг к другу (хотя он все еще считал, что у Исагани Сеговии вид отъявленного мошенника), рискнул как бы невзначай спросить: