Геннадий Баннов - За огнями маяков

— А меня Олегом Ивановичем.

— Знаю. Вас все знают.

Не видел, что женщины из училища ревниво следили за его танцем с девушкой, чтобы потом заинтересованно комментировать среди знакомых. Не видел, как любовались им все, кто любит его и хочет хоть в чем-то на него походить: воспитанники, боксеры в частности. Нет, не видел и Ларионова, зорко следившего за каждым движением Верочки, поразившей его своей живостью и красотой.

Зал отдыхал, снова готовился к танцу. А музыка задерживалась: на сцене совещались.

— Единогласным решением, — Миша наконец взял в руки микрофон, — первое место и приз за исполнение вальса присуждается — (затянувшаяся пауза) — Сибирцеву Олегу Ивановичу! Олег Иванович! Вы приглашаетесь на сцену для получения приза, — Миша громко призвал.

— Дак это! Он не один танцевал, вдвоем же они! — Гоша громко возразил и обернулся к Олегу: — Вы ведь танцевали с девушкой!

Правдолюб. Без него что вышло бы? Олег стал оглядываться, разыскивать в толпе Верочку. Увидел, что его юная партнерша стала позади подруги: спряталась. Пошел через весь зал. Подруга неожиданно отодвинулась и открыла Верочку. Взял ее, слегка сопротивляющуюся, за руку, вместе пошли на сцену. Появление двоих вызвало у жюри какое-то замешательство.

— Приз-то один, — развел руками Женя Егорченко.

— То-то, что один! — сокрушался Миша.

— Один, так один, ей и вручайте, — согласился Олег Сибирцев.

Установилось молчание. В зале звенела тишина.

— Ну, уж нет! — взорвался Женя Егорченко. — Вручим этот приз тебе, как решило жюри, а уж ты — как хочешь. Можешь и подарить.

Он, пожав руку, протянул Олегу коробочку с духами «Красная Москва» (стоили они аж пять рублей!). Олег публично, на виду танцующих, временно ставших зрителями, протянул дорогой приз покрывшейся пунцовым румянцем Верочке. Она значительно посмотрела в глаза, улыбнулась. За руку он проводил ее со сцены и… пошел в другую сторону. Гоша одобрил:

— Ты правильно сделал: мои слова дошли до тебя.

Танцы продолжались. Следующий Олег пропустил, Верочка ушла танцевать с очередным поклонником. Проходя мимо, стрельнула в него глазами. Об этом ее взгляде Гоша, смеясь, доложил ему: посмотрела-то, посмотрела!

На следующий тур, когда радиола играла танго, из названий которых Олег знал лишь «Брызги шампанского», он пошел приглашать Верочку. Как всегда, ее окружали кавалеры. Она вышла навстречу, отодвинув кавалеров направо-налево. Под ее руку попал и Ларионов.

Когда танцы закончились, девчонки собрались и ушли. Верочка, проходя мимо, улыбнулась и кивнула ему. Вслед за ними, быстро тоже одевшись, вышли парни толпой, человек десять-двенадцать. Ну, что ж? Молоды, ничем не связаны. А сегодня еще и праздник, Олегу подумалось.

Гоша что-то говорил, над чем-то, потешался, сверкая зубами. Подошли физруки, два москвича — Вена Калашников и Боря Тарасов.

— Хороший получился вечер, — отметил Тарасов.

— Удачный. Особенно удался «Запоздалый спортсмен», — поддержал Вена Калашников. — И ты хорошо сыграл этого дворника, — обернулся к Олегу. — И ты тоже Запоздалого, — кивнул Боре Тарасову. — А ты, мой дорогой, — опять к Олегу, — танцевал, ну, прямо здорово, дай я тебя поцелую. — Оба физрука Олегу пожали руку, присоединился к ним и Гоша Цаплин.

— Приз — это, пожалуй, по блату, — выказал он сомнение.

— Все может быть, — Олег не возражал.

— Оно и может быть, конечно, — наполовину Вена Калашников согласился. — Женька ведь, знаешь, как к тебе относится. Да, нет, все было по правилам: и девка у тебя была что надо, и сам ты орел. Кстати, почему не пошел ее провожать?

— Она еще молодая. Да и только что познакомился: прямо сразу и…

— Сразу и влет, чтобы падала, — Вена Калашников захохотал. — Вон она как расшаркалась перед тобой, когда приглашала. Она и в другой раз пожалует — губа у нее не дура. Вот тогда и пойдешь провожать! — хлопнул он Олега по плечу. Женатик учит холостяка, как и положено.

Земляк его, Боря Тарасов, потянулся.

— Ну, мне пора, братцы. На сегодня я отпросился по Олеговой просьбе, а как там у нам, в училище, — пойду посмотрю. — Он поднялся на сцену, зашел за кулисы, где у него висели пальто и шапка.

Воспитатель Женя Егорченко появился с известием:

— Гена-то наш, Седов-то! Пошел провожать Машеньку. Этот парень, скажу я вам, не промах. А тебя поздравляю, — пожал Олегу руку. — Ничего, что «Красную Москву» подарил — девка стоит того. — Последние слова сказал, прислонившись к Олегу, и едва не шепотом.