Римма Глебова - Хроники Любви

Идти было некуда. Ни магазинчика напротив, ни соседних домов, увитых зеленым плющом, ни цветущего сквера — ничего. Ни человека, ни ребенка за руку с человеком. Вместо знакомых домов руины. На глазах с шорохом осыпалась стена соседнего, такого красивого еще вчера домика, где жили две старушки, с которыми Эва часто беседовала.

Эва пошла по длинному, потрескавшемуся и местами провалившемуся шоссе, где месяц назад положили новый асфальт. Шла долго. Тишина. Ни одного человека. Нигде ни собаки, ни кошки. Разрушено всё. Вот здесь стояли две высокие многоэтажные башни, внизу роскошные магазины, вверху многочисленные офисы, и смотровые площадки на верхотуре. Две большие груды камней… Недавно она заходила вот сюда, в зоопарк. Пусто. Вместо ворот несколько железяк на земле, выбеленные солнцем скелеты среди остатков разломанных клеток. Давящая на уши тишина. Сады и садики в округе заросли высоким бурьяном, и подступили уже близко дикие леса. Только храм среди этого мертвого хаоса устоял, но стены осели, трещины рассекали серые каменные плиты, балкон угрожающе навис над входом.

Эва не решилась войти в храм и пошла дальше. Недавно отстроенное заново здание музея поразило своей ветхостью. Знакомой таблички снаружи не было. Эва осторожно вошла. Почти все стены были оголены, но некоторые картины висели на местах, покрытые сеточкой трещинок и плесенью, перекошенные, или чудом державшиеся на одном гвозде. Одна картина, на которой были изображены первые люди на земле, упала, как только Эва приблизилась, и разломалась на куски, взметнув облако пыли. Эва отскочила от пыльного облака в сторону. Прямо перед ней висела еще одна картина, вся почти черная. На ней был изображен Бог. Эва догадалась, что это Бог по пронзительному взгляду и светлому нимбу над головой. Бог смотрел укоряющим мрачным взором. Вдруг по картине зазмеились трещины, и она с шумом рухнула. В последний момент Эва увидела, как глаза закрылись и нимб погас. На засыпанном мусором полу высилась кучка истлевших обломков, больше похожая на черный пепел. Эва застыла, боясь пошевелиться.

Вдруг среди мусора, почти у самых ног, что-то метнулось в угол… под кучу покореженных рам. Крыса! Худая и облезлая. Эва с ужасом заметила еще одну, крыса сидела на задних лапках и смотрела на Эву злыми глазками. Эта Крыса была поупитан-ней, она напряженно била тонким хвостом. Возле Эвиной ноги что-то промелькнуло, маленькое и черное. Эва шарахнулась, а крыса молнией метнулась и схватила зубами таракана, тут же заглотнув его.

Эва выбежала из музея, оглядываясь в страхе, не гонится ли за ней мерзкая тварь. Крысы, вечные крысы, они выживают при любых условиях, и еще тараканы. А как же она, она должна выжить или нет?.. Если всё погибло. Она же совсем молодая, полная жизненных соков, и вчера еще всяких мечтаний. У нее никого нет. Ни человека рядом, ни ребенка. И был ли кто-нибудь, она не знает. Эва подняла голову — вверху пустая тусклая бездна. Ни единого солнечного лучика. Вдруг в этой пустоте что-то обозначилось…

«Всё кончилось. Люди уничтожили себя. Надо всё начать сначала», — читала она тающие письмена. «Как же я начну, одна?» — вскрикнула Эва.

«Ты должна», — и эти слова тоже растаяли в сером небе.

* * *

Эва проснулась и не могла сразу понять, где явь, где сон. Но, если всё, что она только что видела, только приснилось, то… пусть там и останется, во сне. Что может случиться с ней или с миром?.. Но слова «Ты должна» засели в голове. Вот она как раз никому ничего не должна.

Она накинула легкий цветной халатик и вышла на балкон. Солнце взошло и золотило верхушки деревьев, на голубом небе ни облачка. Эва счастливо улыбнулась. Потянулась от ощущения полной радости и внутреннего покоя, и подошла к яркому цветку в большом горшке — недавно приобрела в цветочном магазине и трепетно за ним ухаживала. Никогда раньше она не заводила цветов, а тут вдруг захотелось. Она даже не спросила у продавца, как он называется. Густо-розовые, почти малиновые цветки на длинных стеблях, в глазированном и разрисованном цветными линиями горшке — на это яркое чудо сразу упал ее глаз, и она купила, не раздумывая. Хотя зашла в магазин за букетом для подруги к дню рождения. Букет роз тоже купила, пусть Ирка порадуется любимым цветочкам.

Эва поливала цветок и одновременно предавалась размышлениям. Неважно, о чем. Можно думать о предстоящей встрече с Иреной — давно не виделись. Можно о прочитанной, наконец, вчера книжке «Унесенные ветром». Все давно прочитали, а она только сейчас. Не любит она любовные романы, хотя, этот особенный. В нем страсти почти настоящие, во всё веришь. Если бы в реальной жизни можно было так верить. Но название романа оставляло тягостное впечатление. Так и её, и всех-всех когда-нибудь унесет, и ничего-никого не останется. А теперь еще этот сон…