Борис Палант - Дура LEX

— Джейкоб, я скоро отсюда уеду, — сказал я.

— Я тоже, — ответил Джейкоб. — Ведь у меня сын примерно твоего возраста.

17 ноября 1976 года я уехал из Харькова на поезде в приграничный город Чоп. На вокзале собрались родные и друзья. Я всех поцеловал, а Люду поцеловал и обнял. Постояли, обнявшись, полминуты. Люда пыталась заплакать, но у нее не получалось. Я покинул СССР 19 ноября 1976 года и на следующий день уже был в Австрии. Поезд ехал мимо самых красивых полей в мире, по шоссе мчались чудесные автомашины, в вагоне стояли нестрашные австрийские солдаты с маленькими игрушечными автоматами. Я прилип к окну. Каждая молекула в окружающем пространстве меня радовала. Самая большая мечта в моей жизни сбылась, остальное оказалось только подливкой к основному блюду, которое так роскошно было сервировано для меня 20 ноября 1976 года.

Джейкоб Тенцер эмигрировал с семьей вскоре после меня. Поселились они в Чикаго. Потом, уже живя в Америке, я часто вспоминал Джейкоба, особенно когда слушал песню Энн Мюррей «Луна над Бруклином». Ночь, все огни потушены, и только бледный лунный свет освещает фигурку старика, бредущего домой после пятидесятилетней отлучки.

В ноябре восьмидесятого я получил от Люды письмо, в котором она давала понять, что в августе восемьдесят первого сможет приехать в Югославию. Это был шанс не только встретиться, но и умыкнуть ее в какую-нибудь западную страну, а оттуда в Америку. Несмотря на то, что Югославия была «самым веселым бараком в социалистическом лагере», к операции по «умыканию» нельзя было относиться легкомысленно — граница между Югославией и окружающими странами существовала и охранялась.

В мае 1980 года умер Тито, и куда повернет Югославия, было непонятно. Я предполагал, что, будучи гражданкой Советского Союза, Люда не сможет на территории Югославии получить визу в капиталистическую страну, но существовал и другой путь — нелегально перейти границу в одну из соседних с Югославией капиталистических стран.

Сбор информации в восьмидесятом году был гораздо более трудным и кропотливым занятием, чем в две тысячи седьмом, когда пишутся эти строки. Это сейчас, выйдя в Интернет, я могу за несколько минут узнать расписание самолетов и поездов практически в любой стране мира и тут же, нажатием нескольких клавишей, заказать машину и гостиницу где пожелаю. В восьмидесятом все это занимало гораздо больше времени, и все заказы тогда осуществлялись через турагента.

Для проведения любой операции, вам это подтвердит Моссад, нужен бюджет. Сколько стоит умыкнуть человека из Югославии в Америку? (Разумеется, речь идет о 1980 годе.) Если поручить провести эту операцию ЦРУ, бюджет составит несколько миллионов — команда человек шесть, вертолет, несколько машин прикрытия, создание ложного следа, усиленное питание бойцов.

Моссад уложится в несколько сот тысяч — там ребята неприхотливее. Мои ресурсы на ноябрь 1980 года составляли ровно ноль. Я занимался на первом курсе юридической школы, и моей стипендии и студенческого займа хватало только на бедную жизнь. Экономя и работая летом помощником адвоката, я мог собрать к августу сумму в тысячу долларов, а значит, на собственные ресурсы рассчитывать было нечего, и операцию придется финансировать из одолженных денег. Поговорив со всеми своими близкими друзьями, я выяснил, что на все про все у меня будет четыре тысячи долларов, включая собственную тысячу, которую еще предстояло заработать и отложить.

Первой тратой было приобретение крупномасштабной карты Балкан. Я прикрепил карту к стене и долго ее изучал. Я еще не знал, в каком городе или в каких городах будет останавливаться Люда, но следовало начинать привыкать к местности. Я заказал паспорт для заграничных поездок для постоянных жителей США. Паспорт пришел через два месяца.

В письме Люде пришлось попросить уточнить, когда и где именно она остановится в Югославии. Через месяц я получил ответ: городок Башка-Вода, с 21 по 28 августа. Башку-Воду я нашел в Хорватии, на Макарской Ривьере. Лежал этот курорт примерно посередине между Дубровником и Сплитом. Теплое Адриатическое море, благодатный климат. До границы с Италией далековато — машиной от Сплита добираться часов десять, да и то если дорога приличная. Еще несколько часов езды на север, через Словению, и ты на югославско-австрийской границе. Третья капиталистическая страна, граничившая с тогдашней Югославией, — Греция. Из Дубровника до Салоник, по моим расчетам, можно было добраться часов за семнадцать. Самый короткий путь в Грецию лежал через Албанию, но он, по понятным причинам, исключался, а следовательно, нужно было бы ехать сначала на северо-восток до Скопье, а потом на юг через всю Македонию до Греции.