Холдор Вулкан - Жаворонки поют над полем

— Умри, вражина!

Короче, мы расстались с женой, и она стала счастливой, выйдя замуж за одного сапожника по имени Гурракалон. Когда я был бригадным генералом, она неразлучно ходила по пятам словно верная собака, говорила, «я тебя люблю и не могу жить без тебя ни дня. Обещай милый, что умрем с тобой в один день, в один час и в одну минуту. Напишем завещание, чтобы люди похоронили нас в одной могиле, уложив в один гроб». Как только я стал плотником, она резко разлюбила меня, и ушла к другому. Вот что такое любовь с первого взгляда. Пусть не смущает Вас мой внешний вид и моя рваная одежда, госпожа кондукторша. В человеке главное — не внешний вид, а его внутренний мир, душа, мироощущение. И чувства у него должны быть тонкими и прекрасными. Да, не скрою, я пью. Но не просто так. Я спился с горя. Хотя я — отставной генерал, но я зарабатываю свой хлеб насущный честно. Я по профессии — плотник, и изготавливаю из древесины качественные современные оконные рамы, причем, недорогие. Ах, если бы Вы видели, как я работаю в своей мастерской в одной майке и в ватных шортах. Беру, значит, брус, проверяю его тщательно, глядя на него одним глазом и, плотно зажав в тиски, начинаю тесать древесину. Рубанок начинает издавать божественные звуки, и из него летят стружки, словно кручёные деревянные пружины, похожие на курчавые волосы красивых блондинок. Я работаю, мои мышцы играют, а рубанок мой «кхх-ххк!» — туда, «кхх-хххк!» — сюда. Одним словом, когда я работаю, рубанок превращается в продолжение моих рук. Эта работа для меня является чем-то вроде поэзии в древесине, чем-то вроде музыки, понимаете? Запах древесины я очень люблю, от него у меня голова кружится. Это запах моего детства. Когда я вдыхаю этот аромат, я невольно начинаю вспоминать своего отца, который тоже был потомственным плотником. Он погиб, когда распиливал доску на две части циркулярной пилой. Случилось так, что циркулярку неожиданно заклинило, и она, сломавшись, с грохотом разлетелась в разные стороны. Один из осколков этой круглой пилы попал, словно сюрекены воинов-невидимок ниндзя, моему бедному отцу прямо в лоб, и он умер. Я остался сиротой. Инструменты отца остались мне в наследство. Профессия плотника у меня в крови, поэтому я с малых лет стал заниматься столярным делом и плотничеством. Помню, у нас в доме была табуретка, и я хотел её приспособит для себя. Короче, я хотел укоротить ножки той табуретки и для этого отпиливал часть каждой из них. Когда я отпилил все четыре ножки, табуретка стояла неровно. Мне опять пришлось отпиливать ножки, чтобы выровнять табуретку. Но она все так же стояла криво. Одним словом я отпиливал по кусочку вновь и вновь и так до конца. То есть у нашей табуретки не осталось ножек. Увидев это, мама сильно рассердилась и, поколотив меня отцовским сапогом, выгнала из дома. Я зашел в мастерскую, сложил все отцовские инструменты в большой мешок и ушел. Мама плакала, сидя на ступеньках нашей лачуги, вытирая слезы с глаз своим дырявым фартуком.

— Вернись, окаянный! — крикнула она мне вслед!

Но я был упрямым мальчиком и домой больше не вернулся. Вот так я прошел трудный путь плотника. Если хотите, я могу даже отдать Вам за дешево одно из окон, которые я недавно смастерил из красного дерева — сказал Худьерди.

Вытаращив глаза на Худьерди, кондукторша на миг задумалась, потом закурила сигарету в толкучке, и сказала:

— А на фига мне окно, если я живу в водопроводном колодце? Ты лучше предъяви билет, папаша! Тоже мне отставной генерал! Еще работал в контрразведке! Не зря твоя мать выгнала тебя из дома! Аферист! Давай быстрее покупай билет, а то вышвырну тебя вон из автобуса, плотник несчастный! Я обладательница черного пояса по каратэ! Так что шутки со мной плохи!

— Ах, ты еще и хулиганка?! Ну, ну… Сейчас мы позвоним в родную милицию… где же мой сотовой телефон?… — сказал Худерди, шаря по карманам пузатого человека, который ехал с ним рядом. Тот тоже оказался с расшатанными нервами, и тут же завязалась драка. Дети заплакали от страха, а пассажиры стали кричать, кто от нехватки воздуха в толкучке, кто ругал дерущихся двухэтажным матом. В суматохе кондукторша начала оказывать военную помощь пузатому пассажиру, ударяя кондукторской сумкой по голове алкоголика Худьерди. Тут шофер остановил свой драндулет и алкаши гурьбой покинули автобус. Когда автобус отъехал, Худьерди похвастался, показывая алкашам охапку денег, которую он держал в руке.

— Ни чего себе, откуда эти деньги?! — спросил кто-то из алкоголиков с удивлением.