Холдор Вулкан - Жаворонки поют над полем

— Спасибооооо, Гурракалон — акаааааа! — сказал Далаказан, отдаляясь всё дальше и дальше.

Супруги с односельчанами долго стояли, махая рукой, пока вертик и милицейский газик не исчез за горизонтом. Потом односельчане разошлись по домам. Гурракалону и Фариде казалось, что жизнь их превратилась в пустоту. Берег опустел без веселого крика Далаказана.

— Бедный Далаказан! — сказала Фарида, вытирая слезы длинным рукавом платья.

— Да — сказал Гурракалон. И добавил: — Какой несчастный человек!

Супруги целый день не могли работать, думая о бедняге Далакзане. У них даже аппетит пропал во время ужина. После ужина, уложив детей спать, они долго не смогли уснуть, говоря о злых, нечестных людей, о клеветниках, о несправедливостях, о предателях, об угнетенном народе и о бедняках, таких как Далаказан Оса Ибн Коса, которые живут в шкаф-квартирах. Потом потихоньку уснули.

Фарида начало видеть сны. Во сне она сначала увидела Гурракалона, который шил для императора страны сапоги из шкуры кенгуру. В этот момент прибежал Ильмурад, который ходил забрать Мекоила из школы, а Зулейху — из детского садика. Он сообшил ужасную весть о том что Мекоил с Зулейха пропали без вести. Услышав это Фарида, упала, потеряв сознание. Когда она пришла в себя, Гурракалона не было рядом. Она увидела Ильмурада, который привел её в чувство.

— Мам, ты не волнуйся, мы найдем их, обещаю, поверь мне! Отчим пошел в сторону поля! Ты возьми себя в руки и сиди здесь. Я тоже пойду поищу братишку с сестричкой. Может, они заблудились где-нибудь по дороге! Фарида плакала.

— Ах, бедные мои дети! Это, наверно, дело рук твоего отца Худьерды! Чтобы отомстить мне, он, я думаю, украл твоих братишку и сестренку! Эх, чтобы ты сдох, алкаш проклятый! Что теперь делать, а? Может, он продал их или поменял на бутылку водки на базаре?! Чего стоишь, окаянный, беги, ищи их и найди! Езжай в город быстро и обыщи базары, спроси у людей, не видели ли они Мекоила и Зулейху! О господи, помоги! — ревела она, ударяя себя камнем по голове.

Ильмурад побежал в сторону центра Таппикасода. Фарида встала, опираясь на палку, и тоже, рыдая, пошла, словно сумасшедшая, туда, куда побежал её старший сын. Видя, как она рыдает, односельчане, особенно женщины, смотрели ей вслед, качая головой.

Между тем, Гурракалон нашел Мекоила с Зулейху в хлопковом поле, окружённом колючей проволокой и сторожевыми вышками с четырех сторон, на которых стояли солдаты внутренних войск с автоматами Калашникова в руках. Они охраняли поле, где маленьких детей и учащихся школ эксплуатировали, заставляя их под палящим солнцем делать ягану хлопчатника. Бедных детей стегали длинными кнутами и нагайками, рвали в клочья их полосатую одежду и полосатые колпаки. Дети в полосатой одежде с номерами на груди работали, со страхом глядя на свистящие кнуты, на лающих злых собак, и плакали. Так как хлопковое поле было окружено танками и бронетранспортерами, у детей не было возможности сбежать. Как только Гурракалон ворвался на поле, Мекоил с Зулейха подбежали к нему и обняли его за ноги, как обнимают телеграфные столбы.

— Что вы себе позволяете, сволочи?! Зачем эксплуатируете маленьких детей на хлопковых плантациях?! Отпустите их сейчас же, и пусть они учатся в школе и в детском садике как дети в других странах! — сказал безжалостным феодалам — плантаторам Гурракалон.

Потом поднял своих приемных детей и сказал:

— Слава Богу, я нашел вас, мои крошки…

Но тут в него выстрелили из винтовки с глушителем, и он, качаясь, медленно присел на колени.

— Папа! Пап! — заплакали от страха дети, еще крепче обнимая отчима за шею.

— Жаль… — сказал Гурракалон, слабо улыбаясь.

Из глаз у него покатились слёзы.

— Не-е-еет! Не умира-а-ай, Гурракло-о-оон! Любимый не покидай меня одну в этом злом мире-е-ее! — кричала Фарида, которая успела прибежать к краю поля…

И тут она проснулась.

Когда она открыла глаза, то увидела испуганного Гурракалона, который спрашивал:

— Что с тобой, дорогая?! Почему ты кричишь?!..

— Ах, слава Богу, что кошмар, который я видела, происходил во сне — сказала Фарида, задыхаясь от волнения.

— Ты напугала меня до смерти — сказал Гурракалон.

— Прости, милый — сказала Фарида, нежно обнимая за шею Гурракалона и сонно улыбаясь.

Утром, когда Фарида подметала территории двора, почтальон забросил ей через саманный дувал сверток газет. Фарида взяла его и обнаружила в нём письмо. Оно пришло от Далаказана.