Холдор Вулкан - Жаворонки поют над полем

Но демократ его даже слушать не хотел.

— А ты кто такой, чтобы командовать тут?! Ты лучше помалкивай! У нас нет другого способа мирно въехать в страну, так как я лично заочно приговорен к смертной казни! Для меня и для моих одиозных сподвижников нет другого пути, кроме как вернутся на родину с оружием в руках! Я думаю, что меня поддержит мусульманская часть народа, так как я недавно объявил себя мусульманином, хотя в душе я все же глубоко неверующий человек! Ну, что делать, это политика, и я должен надеть маску мусульманина, чтобы достичь своих целей. Учти, я занимался каратэ! — сказал он и, повернувшись к безбородому, приказал:

— Нагара!

— Есть, на-чай-ник! — повиновался безбородый, и загремела нагара.

— Дандала — дидан! Диндала — дидан! Дандала — дидан! Диндала — дидан! Данда — дидан — дандала — дидан!

— Ах, та-а-ак! Ну, тогда я вызываю всех вас на ринг! — сказал Гурракалон сквозь шум нагары и начал налево и направо избивать злых квартирантов, которые не понимают языка дружбы, согласия и примирения.

Завязалась драка, и Далаказан в панике закричал:

— Помогите-е-е! Позвоните в милицию-у-у, у кого есть мобильный телефон! У моей сотки, нарисованной на стене моей шкаф-квартиры, батарейки сели-и-и! Есть кто? Люди добрые-е-е! Помогитееее! Жить-жить-житталалалу-лалула! Жить-жить-житталалалу-лалулааааааа!

Но на его зов никто не откликнулся, Зато вокруг его шкафа столпились сотни зевак-односельчан, которые смеялись и кричали:

— Бей бородатого! Прикончи одним ударом этого безбородого коммуниста! Демократа тоже!..

Эти крики окрыляли Гурракалона, и он с вдохновением дрался с боевиками — злыми квартирантами. Безбородый квартирант вылетел на улицу первым, оставив свою порванную нагару. Но его тут же поймала тёпленьким подоспевшая группа милиционеров. Увидев это, бородатый квартирант бросился бежать вприпрыжку, выскочив через проем шкафа Далаказана, прихватив с собой хозяйственную сумку, в которой лежали книги и магнитафон «Весна». Не арабская весна, а просто «Весна». Он бежал изо всех сил, и ему удалось скрыться в густых зарослях юлгунов.

Тут Гурракалон проснулся в своем самодельном гамаке. На горизонте красовалось алая заря, и пели жаворонки.

После того, опасный бородатый квартирант сбежал, выскочив из шкафа через проем, власти начали смотреть на Далаказана косо. Они начали подозревать, что в его шкаф-квартире проходят подпольные собрания объединенной оппозиции.

Однажды Фарида и Гурракалон услышали жалобный крик Далаказана, который зазывал их на помощь.

— Жиииить жиииииииииить! Житталалалу лалулаааааааааааа! Гурракалон — акааааа! Фарида Гуппичопоновнаааа! Помогите-е-е! Родная милиция незаконно арестовывает меняа-аа-аа-аа! — кричал он в панике.

Гурракалон с Фаридой побежали вручать соседа, который попал в беду. Когда они прибежали в шкаф-квартиру, то увидели милиционеров, которые, пыхтя и кряхтя, пытались связать веревкой Далаказана вместе с его шкафом, словно овцу, с которой хотят состричь шерсть.

— Что вы делаете, дорогие оперативные сотрудники внутренних дел?! Я — сторонник и неутомимый агитатор-пропагандист великого лжедемократора страны! Когда подпольные оппозиционеры-вандалы, с презрением скомкав, выбросили в мусорную свалку милый портрет уважаемого мною великого псевдодемократора нашей Родины, я подобрал и, аккуратно разгладив его утюгом, повесил на стене своей шкаф-квартиры. Я надеялся, что власти в знак благодарности подарят мне ключи от трёхкомнатной шкаф-квартиры! Но, к сожалению, со стороны властей не последовало никакой реакции по поводу героизма, проявленного мной! Если не верите моим словам, можете спросить у моих соседей — башмачника Гурракалон-аки и его супруги Фариды Гуппичопоновны! — кричал Далаказан.

Один из милиционеров, который арестовывал Далаказана, сказал:

— Гражданин Далаказан Оса ибн Коса, Вы арестованы по подозрению в попытке совершить государственный переворот! Вы имеете право хранить молчание вечно!.. Потом оперативный сотрудник внутренних дел обратился к Гурракалону с Фаридой:

— Понятые уже здесь, да?! Подойдите поближе! Введите свидетеля!..

— Есть, урто начайник! — воскликнули два милиционера, которые стояли около воронка. Другие стражи порядка столкнули вниз безбородого неокоммуниста, который неплохо играл на нагаре, и те два милиционера повели его к своему начальнику.

Безбородый неокоммунист еле стоял на ногах. Одежда его была порвана, глаза — подбитые, нос — сломан. Его распухшие губы напоминали клюв утки. Передвигался он почему-то боком. Увидев его жалкий вид, односельчане Далаказана, которые стояли около шкаф-квартиры, ахнули. Далаказан тоже сильно испугался, когда увидел безбородого неокоммуниста, у которого лицо было похоже на окровавленный кусок мяса. Главный оперативник, поднявшись на импровизированную трибуну, начал говорить: