Сара Шепард - Разыскиваемая

"Ты знаешь меня два дня" Свет фар мелькнул по лицу Кортни.

"Я знаю тебя намного дольше, чем это" Ханна подняла голову и посмотрела на девушку, сидящую на ступеньках.

"А?"

Кортни подняла голову.

"Да ладно.

Я думала, ты знала.

Тогда, в больнице."

Поднялся холодный ветер, поднимая вокруг окурки и мусор.

"В...больнице?"

"Ты не помнишь?" Кортни улыбнулась с надеждой.

"Я приходила к тебе, когда ты была в коме" В туманной памяти дрогнули светлые фигуры, болтаясь на виду у Ханны.

Девушка наклонилась над её кроватью и шептала"Я в порядке...я в порядке..."

Но Ханна всегда думала, что эта девушка была...

Ханна в недоумении моргнула.

"Эли?"

Девушка рядом с ней кивнула.

Она раскинула руки - Та-да!

"Что?" сердце Ханны гремело.

"Как?"

Эли рассказала свою историю.

Ханна ахала в конце почти каждого предложения, не веря своим ушам.

Она посмотрела на пешеходов на Пятой авеню.

Женщина толкала серебряную коляску с ребёнком.

Гей-пара одетые в соответствие в кожаных куртках от Джона Варватоса шли мимо со своим бульдогом.

Это было удивительно, что их мирская жизнь может скакать такими темпами среди таких откровений.

Она взяла Ханну за руки.

"Ханна, я никогда не думала, что ты была уродом.

И правда, посмотри на себя сейчас" Она откинулась назад и окинула волосы Ханны и одежду.

"Ты потрясающая.

" Поверхность кожи Ханны пульсировала.

В шестом классе она чувствовала себя как человечек шин Michelin рядом с Эли.

Её живот выпирал, а подтяжки делали пухлыми щёки.

Эли же всегда выглядела безупречно, и всё равно была ли она одета в юбку хоккейной формы или белое платье, которое она носила в седьмом классе.

В течении четырёх лет Ханна мечтала показать ей свой макияж, хотела доказать, что она тоже может быть сказочной.

"Спасибо", прошептала она, чувствуя себя бестелесной, как будто бы её поймали во сне.

"Ты и я, это те, которые заслуживают быть популярными, Ханна" Глаза Эли на короткий миг показались ей закалёнными, что Ханне показалось, что она всё это представила себе.

"Не твоя сводная сестра.

И уж точно не Наоми или Райли.

Таким образом, ты знаешь, что мы должны сделать?"

"Ч-что?" заикнулась Ханна.

На лице Эли закралась улыбка.

Вдруг, это снова была та неотразимая Эли, которая опьяняет и совершенно всё контролирует.

Она спустилась с лестницы и протянула руку, чтобы поймать такси.

Машина сразу остановилась.

Эли сделала знак, чтобы Ханна следовала за ней.

"Станция Пенн", сказала Эли водителю, захлопывая дверь.

Затем она развернулась к Ханне.

"Мы угробим этих сучек" сказала она.

"А потом мы примем их обратно"

Поздно вечером в четверг Ария стояла в своей спальне в новом доме Байрона, разглядывая свое отделанное бахромой платье, купленное специально для вечеринки по случаю дня Святого Валентина.

Покажется ли это Ноэлю художественным и стильным...или безумным?

Вдруг, какое то мелькание привлекло её внимание за пределами большого окна спальни.

Фигура пробежала мимо дома,ее гибкое тело осветилось под янтарным освещением уличного фонаря.

Ария тут же узнала розовую ветровку, черное трико для бега и темно-русые волосы, собранные под серебристой шапкой.

Сестра Спенсера,Мелисса,каждый день после полудня дотошно бегала по соседней дороге.

Но ночью никогда.

Сердце Арии стало колотиться,когда она вспомнила ,что Мелисса следила за домом Кортни вчера.

Жуткое чувство прокралось в нее.

Ария переодела рубашку, всунула ноги в угги и вышла наружу.

Ночь была холодной и тихой.

В небе сверкала полная луна.

Дома выглядели огромными и впечатляющими,и свет в крыльце у большинства людей был уже выключен на ночь.

Воздух был всё ещё пропитан слабым запахом обугленной земли и Ария могла увидеть макушки зубчатых пней в лесу.

Она увидела светоотражающую плёнку на кроссовках Мелиссы в конце улицы и бросилась бежать, следуя за ней на безопасном расстоянии.

Мелисса пересекла Большую Колониальную улицу, жители которой меняли яркие флаги на своих домах с каждым новым сезоном, массивные каменные особняки с искусственными прудиками на заднем дворе и, наконец, Большую Викторианскую, где находился мемориал.

"Мы будем скучать по тебе, Йен" - кто-то выложил слова бархатцами.

Теперь, когда все считали, что Йен не виновен - и мертв - весь город приносил венки, клюшки для лакросса и старые футбольные толстовки "Роузвуд Дэй" на грязную лужайку перед мемориалом Томаса в память о нем.