Ханс Хенни Янн - Угрино и Инграбания и другие ранние тексты

Да, все они отдают миру часть себя: и ловкие загорелые мальчики с дерзкими речами, крылатыми словечками, с горящими, счастливыми глазами; и другие - бледные, робкие, борющиеся с собой, часто плачущие......

Они бы все потом попали на небо, если бы не мрачная череда обстоятельств, жестоко и страшно прокатывающихся по лицам подростков.

Это все равно что среди многоголосья сверкающей жизни вдруг наткнуться на смерть... А пока мальчики учатся и творят, думают... и вдруг падают, опрокинутые жестокой рукой, чтобы никогда уже не подняться, девочки играют с куклами в дочки-матери, обезьянничают, подражая в своих играх жизни... и - не живут по-настоящему, и - позволяют себя воспитывать. Это вовсе не упрек в их адрес: ведь у них душа начинает формироваться позже и вообще сама по себе вырасти не может, а потому сами девочки тоже привязаны к жестокой судьбе, выпадающей на долю мальчиков, и сотнями тысяч гибнут от тоски или медленно увядают, как не нужные никому цветы.

Их красота становится застылой, мертвой, уродливой. Это ужасный, душераздирающий процесс, о котором мы можем лишь догадываться и следов которого обычно не замечаем, потому что очень трудно читать в глазах людей, понимать что-то по складкам и складочкам на их лицах, по смеху и плачу, по тому, как человек поет или говорит, ест или пьет.

Да, если бы мы нашли названия для каждого биения сердца, если бы не были настолько тупыми!

Но в том-то и дело, что мы говорим гнилые слова, что мы отупели. Мы (мы-мужчины) убили свои души тупостью.

По отношению к нам уже был совершен первый великий грех.

Его совершили наши родители, тети, учителя, соседи - короче, люди, - поскольку они воспитали нас в своем духе.

Мы были воспитаны в ложном духе и стали сперва несчастливыми, а потом - из-за этого - отупевшими... Наше воспитание стоило нам многих грез, которые теперь безвозвратно потеряны.

Нас били из-за нашей необузданности; наши песочные замки растаптывали, потому что мы их возводили на цветочных клумбах. Нам никогда не говорили доброго слова, а только ругали, потому что мы делали что-то не так; но что, собственно, мы хотели сделать, никто не спрашивал. А самостоятельно разобраться в этом тоже никто не мог, и мы тогда плакали или показывали свою строптивость.

Не бейте детей, когда они начинают упрямиться: они могут прокусить, порвать зубами свою душу! Дайте им рассказать, чего они хотели добиться, и не смейтесь, когда будете слушать! Мир не знает таких великих деяний, как те, о которых расскажут вам ваши сыновья.

Вы не знаете такого: подвесной канатной дороги, натянутой между стволами вековых елей над бездонными ущельями; и такой снежной бури вы никогда не видели, и такой живой машины, и такого живого, ликующего огня!

Что представляют собой все великие свершения зрелой поры жизни? Осмелюсь предположить, что все великие творения, которыми мы гордимся, это исполнившиеся детские мечты. Разве существуют такие вещи, о которых не мечтал бы, не сочинял бы сказки маленький мальчик? Никогда не бейте сына, когда он стоит перед вами голый и видит собственное тело. Он может, сломавшись, укусить вас - но оскверняете себя вы, вы сами. Я должен был бы перечислить тысячи вещей, против которых совершают грех родители и воспитатели. Я обвиняю этих людей, которые хуже воров и осквернителей могил, потому что обкрадывают и оскверняют нечто гораздо более священное, чем могилы. Тело и душа любого мальчика священны настолько, что вам следовало бы преклонить перед ними колени!

Но мальчик иногда остается несгибаемым, упрямым и гордым даже несмотря на удары и бранные слова.

Здесь я хотел бы упомянуть некоторые странные факты, на первый взгляд противоречащие тому, о чем говорилось выше. Когда мальчики и девочки растут вместе, любому взрослому ясно, что мальчики ведут себя ужасно глупо и неловко. Они намного глупее девочек, говорят взрослые; и девочки тоже так говорят, и так всё воспринимают, и смеются над мальчиками.

Но это - лишь нагромождение одной глупости на другую.

Когда мы рассказываем мальчику о каких-то новых, не известных ему вещах, они оказываются настолько чуждыми его душе, что просто встроить их в свои мысли - как готовую деталь - он не может. Его от них воротит; и всё же он нам верит, потому что мы старше, а в нем живет вера в превосходство людей старшего возраста, девочкам вообще не свойственная, - он верит, что в преподанной ему истине может быть что-то хорошее. Он начинает проверять и взвешивать эту истину, истолковывать и измерять ее, как умеет, потому что ничего не принимает на веру просто так, не упорядочив прежде по-своему. Все это занимает много времени, требует больших усилий... Девочка уже давно заучила и внешне освоила преподанный ей урок, мальчик же сильно запаздывает.