Александр Беатов - Время дня - ночь

Размышления Сашки были неожиданно прерваны звуком металлических замков и скрипом открывающейся двери…

Его повели по коридору первого этажа. Затем по скрипучей деревянной лестнице он поднялся на второй этаж, прошёл по другому коридору, с дверьми кабинетов по обе стороны, вошёл в один из них, с лаконичной надписью: "ПЕРВЫЙ ОТДЕЛ".

Двое людей в штатском о чём-то громко говорили, смеялись. В кабинете, с закрытыми наглухо окнами было так накурено, что Сашке сразу стало трудно дышать.

Ни на него, ни на милиционера, приведшего Сашку, не обращали внимания целых минуты две. И только когда один из штатских закончил что-то говорить, другой, взглянул на вошедших.

— Иди, Васнецов к… Андрею Поповичу… — сказал он, присовокупив рифмованную нецензурную брань, — и оба засмеялись по-видимому какой-то им одним понятной шутке. Милиционер, с фамилией известного живописца, молча удалился, прикрыв за собою дверь.

И снова штатские стали разговаривать между собой, дымить сигаретами, на Сашку не обращая никакого внимания добрых минут пять.

В одну из возникших пауз юноша не выдержал.

— Извините… — решил он обратить на себя внимание.

Оба начальника резко поворотились к нему, взглянули, будто бы только сейчас заметили в своём кабинете присутствие чего-то одушевлённого. Тот, что занимал центральное место за столом, смерил Сашку взглядом.

— Я хотел бы знать, почему меня арестовали… — сказал Саша, уже вынужденный договорить.

Главный начальник медленно поднялся, вышел из-за стола, приблизился.

— Садись, — сказал он мягко, указывая на стул, одиноко стоявший у стены.

Саша повиновался.

— Я следователь. Моя фамилия Невмянов. — представился он. — Я занимаюсь уголовным делом, возбужденным против тебя, в связи с кражей.

Упёршись задом в свой стол, он вдруг грубо спросил:

— Почему не явился сразу по вызову?!

— А это вы звонили? — робко спросил Саша.

Следователь выматерился, давая понять, что это само собой разумеется.

— Ты почему отказался явиться по вызову? — повторил он.

— Я не знал, что это вы меня вызывали…

— Ах, ты не знал!.. — Он снова выругался. — Я, оказывается, забыл представиться! Тебе, что, родители не сказали?

— Они со мной ругаться стали, как только я пришёл… И тот, кто звонил, ругался…

— А откуда ты пришёл?

— Я уезжал отдыхать…

— Куда?

— В Киев.

— С кем ездил?

— Один.

— Врёшь!

Саша опешил.

— Я не вру.

— Врёшь! Тебя соседи видели в день кражи.

— Неправда! Я тогда был в Киеве.

— А откуда ты знаешь, когда?

— Как откуда? — Сашка удивился, как плохо играл свою роль следователь, пытаясь подцепить его, придраться к словам, как он топорно работал, следуя своему "оперативному опыту".

— Мне, ведь, родители сказали, как только я приехал, что нас обокрали пока меня не было. Ведь, вы же должны это понимать…

— Хорошо… — Невмянов прошёлся по комнате. — Значит сознаваться не хочешь… — Он сделал ещё несколько шагов. — Тогда разговор у нас будет другой!

Саша почувствовал угрозу в его голосе.

"Что он может сделать?" — промелькнула мысль. — "Я знаю, что я прав. Не запугает!"

Следователь ушёл к себе за стол. Но в своё кресло не сел, как раньше, а, нагнувшись, поднял с пола и поставил на стол… ботинки.

— Узнаёшь? — сказал он, стоя за столом.

Саша присмотрелся, узнал свои синие ботинки, в которых ездил в Киев.

"Значит, всё-таки, приходили, когда я навещал Санитара", — подумал он.

— Экспертиза показала, — продолжал Невмянов, — Что следы от этих ботинок были оставлены вором.

— Так ведь я же там живу! — Сразу же раскусил ловушку Сашка. — И мог оставить следы ещё перед отъездом.

— Ага! — ухватился следователь, — Значит, мог оставить! Значит, не отрицаешь, что это твои следы?

Саша решил не отвечать, коли его ловили на словах и передёргивали мысль.

— Отвечай, сука!

— Я вам ответил уже, что я живу в той же квартире, где и мои родители.

— Экспертиза показала, — продолжал Невмянов, — Что даже слой пыли на ботинках соответствует времени кражи. Ты дурака не валяй! Это — улика, от которой тебе не отвертеться! Не захочешь выдать сообщников, будешь отвечать один за всех и на всю катушку! Им-то, ведь, этого только и надо было! Нашли дурачка — козла отпущения!..

Сашка молчал, догадываясь, что как раз дурака-то хочет найти в нём кагебэшник: кто мог меньше, чем за одни сутки сделать экспертизу с ботинками? И решив следовать своей теории, выработанной во время пребывания в "предвариловке" с клопами, — позволяя инквизитору поглубже "завязнуть", он ничего не ответил: "Пусть думает, что я поверил ему и быдто бы, усомнился в честности своих друзей", — подумал Сашка. — "Тем стремительней потом рассыплется его "карточный домик", — когда он поймёт, что работал в холостую, что на самом деле меня не сломать — попросту лишь потому, что "ломать" не в чем…"