Йоханнес Зиммель - Любовь - только слово

Маленький принц сидел в кресле бильярдной, которую комиссар использовал в качестве рабочего кабинета. Тут же стояли фотоаппараты и приборы ребят из службы опознания, а над бильярдным столом горела лампа с зеленым абажуром.

— Я знаю, ты был его другом. Ты любил его, я тоже его любил. Когда мы впервые встретились, он был в таком же возрасте, как ты. Рашид, хочешь мне помочь?

Принц кивал, а по его бледным щекам катились слезы. Он их не вытирал.

— Кто… Кто убил Оливера? — спрашивал он, всхлипывая.

— Откуда ты знаешь, что это убийство?

— Его убили, сэр. Я встречал Оливера в аэропорту…

— Еще раз скажи точно, когда это было?

— Позавчера. В воскресенье. В половине четвертого. Он на самолете своего отца вернулся из Люксембурга. Мы перед Рождеством договорились, что я его встречу… Но я же все это вам уже рассказывал.

— Расскажи еще раз. Не спеши. Успокойся. Оливера уже не воскресишь. Но если ты мне поможешь, Рашид, то мы наверняка найдем людей, которые виновны в его смерти.

— Да, сэр, — сказал маленький принц. — Я уверяю вас, что сделаю все, чтобы помочь вам. Оливер был моим братом — это мы так играли.

— Да, я знаю. Я тоже был в интернате, и у нас тоже была такая же игра, — сказал Гарденберг.

— Теперь, когда Оливера больше нет, я остался совсем один, — сказал принц. — Я очень несчастлив. Я боюсь, что больше уже никогда не смогу вернуться домой.

— Не вешай голову, Рашид. Нужно верить в чудо.

— Конечно, сэр.

— Большинство людей одиноки, Рашид. Когда я впервые встретил Оливера, он тоже был совсем одинок.

— Я думаю, сэр, что дети — это бедные собаки, — произнес принц.

— Боюсь, что ты прав. Итак, ты ждал его в аэропорту во Франкфурте.

— Да, сэр. Он прошел таможенный досмотр и сказал мне, что очень рад, что я встретил его. Я так обрадовался.

— Что он еще сказал?

— Что мама его очень болеет. И потом он дал мне марку.

— Какую марку?

— Перед тем как улететь, он поставил машину в гараж в аэропорту. И потом попросил, чтобы я распорядился забрать оттуда машину.

— Белый «ягуар»?

— Да, сэр.

— Почему он сам это не сделал?

— Он сказал, что ему нужно позвонить и у него нет времени.

— Он нормально выглядел?

— Да, сэр. Я пошел в бюро, где машины выдают обратно, а он пошел в бар, чтобы позвонить.

— Ты это точно знаешь?

— Да, точно.

— Он сказал, кому собирается звонить?

— Нет, сэр.

Дверь бильярдной открылась, вошел Маркус, молодой сотрудник службы опознания. В руках он держал три фотографии, которые только что были проявлены. Вода капала с них на пол. Комиссар кивнул Рашиду.

— Минуточку.

— Я понимаю, сэр, — сказал маленький принц.

Маркус шепотом докладывал комиссару.

— Это отпечатки пальцев, которые мы нашли в забрызганном кровью автомобиле покойного. Они принадлежат Оливеру Мансфельду. В автомобиле же обнаружили еще одни отпечатки. Они принадлежат вот тому маленькому иностранцу. Я снимал у него отпечатки. Мы их сравнили, они совпадают. Но эти отпечатки появились в автомобиле раньше, и на них нет следов крови. — Тут он поднял третье фото. — А это, — сказал он, — целый ряд отпечатков, которые я не смог идентифицировать. Я был во Франкфурте и передал их изображения в Висбаден, в Федеральную службу. Там такие отпечатки не зарегистрированы. Они появились в автомобиле еще раньше, чем отпечатки этого маленького мальчика.

— Наверное, это люди, которых Оливер когда-либо подвозил на машине.

— Возможно.

— Что делает доктор Петер?

— Он все еще работает в подвале.

— Сколько времени ему надо?

— Господин комиссар, вы знаете, как тяжело бывает с повешенными.

— Да, знаю.

— Между прочим, этот господин Лазарус приехал.

— Где он?

— В холле. Сидит, пьет бальзам. Говорит, что очень плохо себя чувствует. Хочет с вами поговорить и как можно быстрее.

— Тогда останьтесь здесь и займите этого малыша. А я пойду переговорю с Лазарусом.

— Хорошо, господин комиссар.

Гарденберг направился к двери. На выходе он провел рукой по черным волосам Рашида.

— Подожди пару минут, малыш, — сказал он. — Я сейчас приду.

— Хорошо, сэр.

Гарденберг махнул рукой Маркусу. Вслед за этим тот подошел к Рашиду и похлопал его по плечу.

— Умеешь играть в бильярд?

— Да, сэр.

— Хочешь поиграть со мной?

— Нет. Пожалуйста, сэр, не сердитесь, я не хочу.

— Почему?

— Потому что они убили моего брата, — ответил принц. — Я так расстроен. Пожалуйста, не говорите со мной, иначе я заплачу. Мой отец считает, что это неприлично — плакать перед чужими людьми.