Фиона Макинтош - Хранитель лаванды

— Еще нет. Скорее всего — в июле. А кроме «Вольфсшанце», иных вариантов не осталось, поскольку Гитлер практически не появляется на людях и не бывает в Берлине. — Он вздохнул. — Я предупрежу вас за несколько дней. Самое большее — за три, а возможно, и того меньше.

Килиан остолбенел.

— Всего за несколько дней?

— Вам случалось выигрывать битвы и за меньший срок, — напомнил ему Штюльпнагель.

— Как именно собираются действовать?

— Этого я вам сказать не могу, — покачал головой генерал и тут же пояснил: — Нет, Килиан, это вопрос не доверия, а безопасности. Чем меньше вы знаете, тем менее уязвимы. Я же говорил, если наша попытка провалится, надо хотя бы сохранить верных нашему делу людей, следующий оплот сопротивления. Вы — часть этой системы. Гестапо смыкает кольцо вокруг нас, причастных к заговору против Гитлера. Мы не откажемся от попыток, пока не достигнем цели — или пока не погибнет последний из нас. А если мы не сумеем добиться своего, ваше имя останется незапятнанным — и на ваши плечи ляжет задача найти новых людей и предпринять новую попытку. Наша армия терпит сокрушительное поражение на Восточном фронте. Мы проигрываем в Италии, и вы знаете, что следом будет Кале. Для тех из нас, кто жаждет мира, время на исходе.

Килиан согласно кивнул, серьезно глядя на генерала. Он верил этому человеку, почти сорок лет возглавлявшему армию.

— Ни одному человеку в Париже я не открыл того, что только что рассказал вам.

— А почему мне рассказали? — спросил полковник.

— Ваша задача — мобилизовать армию. Командование должно быть под вашим контролем, все офицеры должны подчиняться только вам. Понимаете? — еле слышно произнес генерал.

— Да, генерал.

Штюльпнагель перешел к следующей скульптуре.

— Мне известно, как вами восхищаются простые солдаты. Армия пойдет за вами. Сперва вы завладеете Парижем, а потом и всей Францией, готовясь к заключению мира с союзниками.

— Понимаю. Но как же Карл Оберг? Он не позволит СС и гестапо стоять в стороне и бездействовать. Нельзя же просто…

— Глава гестапо — не ваша ответственность. Не волнуйтесь насчет тайной полиции и охранки. Их всех арестуют, как только станет известно, что объект уничтожен и в Берлине задействован план «Валькирия». Все произойдет слаженно, но каждый из нас должен четко исполнить отведенную ему часть плана. Вы знаете, какова ваша роль. Никому не позволяйте встать у вас на пути.

— Не позволю, полковник.

— Разберитесь со своим расписанием. В этом месяце ничто не должно отвлекать вас от главного.

— Я буду на телефоне и днем и ночью.

— А как француженка, с которой вы встречаетесь?

— Она наполовину немка, генерал.

— Вы целый месяц провели в ее обществе?

— Она была моей переводчицей.

Штюльпнагель сухо рассмеялся.

— Теперь это так называется? Вы уверены в ней, Килиан?

— Она не дала мне никаких поводов усомниться.

Генерал, улыбаясь, направился к выходу.

Килиан недоуменно нахмурился.

— Генерал, я что-то упустил?

— Нет, но, возможно, я скоро вам кое-что пришлю. Это не играет особой роли, но, возможно, ваша жизнь предстанет в новом свете.

— О чем вы? — промолвил Килиан.

Генерал усмехнулся.

— Разумеется, вы и понятия не имеете. Впрочем, это неважно. Сосредоточьтесь на главном. Временно уберите ее из вашей жизни. Не сомневаюсь, вы ее проверяли — как и мы. Ждите моего звонка, — бросил он через плечо, выходя из галереи.

Килиан озадаченно смотрел ему вслед.

Следующей ночью первые штурмовые группы покинули британские воды, направляясь к побережью Нормандии, а наутро — шестого июня — воздушные силы союзников начали бомбардировку вражеских батарей близ Гавра, почти за триста двадцать километров от ожидаемого немцами места вторжения в Кале. К середине дня подтянулись военные корабли, открыв артиллерийский обстрел немецких укреплений. Ближе к вечеру на побережье высадились первые американские десантники, за ними последовали англичане и канадцы.

На Монмартре Лизетта стояла в гуще толпы, теснившейся вокруг радиоприемника, что передавал трансляцию Би-би-си.

— День «Д» настал… Под командованием генерала Эйзенхауэра военно-морские силы союзников при поддержке военно-воздушных сил сегодня утром начали высадку десанта на северном побережье Франции.

Многие в толпе ликовали, другие казались озабоченными, третьи недоумевали, гадая, что все это значит для Франции. Их родине предстояло стать полем последней битвы, которой суждено покончить с властью нацистов в Европе.