Данил Гурьянов - Любовь языком иносказаний

Он сел рядом. Мы обменялись пустыми, ничего не значащими отрывистыми фразами. Не прошло и минуты, как свет в зале погас.

Ситуация мне показалась чертовски пикантной. Когда ты влюблена и проводишь месяцы в надежде хотя бы на малейшее сближение — ничего не происходит; когда же любовь уходит и тебе уже ничего не надо, то вот тебе, пожалуйста, и твой бывший любимый в сантиметре от тебя и даже темнота… Кстати, темнота что-то затянулась, на экране до сих пор не появилось не то что кадра, а даже луча света. Видимо. Произошла какая-то техническая поломка. Люди, оказавшиеся погруженными во мрак, стали свистеть, топать ногами и смеяться.

Мой локоть лежал на ручке кресла, но заняв лишь ее половину. Неожиданно я почувствовала, как на свободную половину подлокотника свою руку положил Наиль, видимо предполагая, что подлокотник пуст. Однако, почувствовав мою руку, он свою не убрал. Я тоже.

На экране появилось изображение, вызвав одобрительный гул публики, темнота в зале превратилась в полумрак.

Наши руки соприкасались предплечьями… Я почувствовала внутри себя истеричный смешок — поистине жизнь непредсказуема. Это же искушение! Да, мне специально послано искушение, чтобы проверить прочность моего решения о разрыве наших отношений с Наилем. И если я хочу доказать, что умею держать слово, то должна немедленно убрать руку с подлокотника. Но я не хочу убирать руку, мне приятно…

Что?! Приятно?! Боже, что со мной?!

Но мне действительно приятно, у меня тепло проходит по всему телу от прикосновения только к его руке… Так почему я должна убирать свою руку, лишать себя хотя бы этого маленького счастья?!

«Ты ведешь себя неприлично! — начала рубить словами Неля-Здравый Смысл. — Называется порядочная женщина — сидит чуть ли не вжавшись плечом в малознакомого мужчину!»

Кому какое дело? Кресла маленькие, тесно. Я просто немного забылась, потому что смотрю интересный фильм, и он не убирает руку, наверно, по тем же причинам.

«Совершенно точно! — подловила меня Неля-Здравый Смысл. — Он лишь увлечен фильмом, и ему нет никакого дела до того, к чему прикасается его рука».

Неожиданно Наиль убрал руку с подлокотника, но только для того, чтобы усесться поудобнее. Он положил локоть на спинку своего кресла, так, что его кисть висела на уровне моего плеча, даже дотрагиваясь до моего свитера. Я сидела неподвижно, лишьуставившись на экран, но в мыслях не представляя, что мне делать, как реагировать, я только впитывала и запоминала каждое его движение. Наиль снова закопошился, убрал свою руку со спинки кресла, при этом очень легко задел меня своей кистью по плечу, после чего снова положил руку на подлокотник, как и прежде соприкасаясь с моей рукой, которую я предусмотрительно не убрала.

«Ну сделай же что-нибудь! — закричала мне Неля-Любовь. — Он ждет от тебя ответной реакции!»

Какой? Что мне сделать? Я не знаю, не знаю!.. Мне тридцать лет и вам известно, что я совершенно неопытна, потому я не представляю, как должна сейчас вести себя! Сделай то, что тебе подсказывает сердце! Но мое сердце только бьется как ненормальное! Тогда вспомни, что делают в таких случаях в фильмах! Вы что, шутите? До каких фильмов мне сейчас дело?! Ну в таком случае ты холодная, фригидная льдина, поняла?! Дикая! Досиделась до тридцати лет, да ты… Не надо! Пожалуйста, не надо… Не надо… Дайте мне хотя бы посидеть, соприкасаясь с ним…

Фильм кончился. Зажгли свет. Все начали вставать, переговариваться, направляясь к выходу. Мы с Наилем тоже пошли к выходу — к одному, но разными путями. Волшебство, появившееся от наших соприкосновений в темноте исчезло, уничтоженное снова возникшей атмосферой чисто служебного общения. Однако, след от этого волшебства остался и очень сильный, я не могла смириться с тем, что после этих моментов в полумраке все будет так же, как раньше, что ничего не изменится, потому что мы снова превратились лишь в коллег. Но что мешает нам стать больше, чем коллегами? Наверно, действительно моя дикость. Дикость от неведения, одиночества, страха перед неизведанным… Но разве завоевание дикого создания не является самой дорогой победой в борьбе за любовь?

— Прокомпассируйте, пожалуйста, — я уже в троллейбусе, и стоявшая радом женщина протянула мне талон, потому что я ближе других к компостеру. Выполнив ее просьбу, я снова вернулась к своим размышлениям.

Судя по этим прикосновениям Наиль небезразличен ко мне. Неля-Здравый Смысл попыталась было сказать, что все эти прикосновения лишь случайность, но тут уже вмешалось мое сердце. Оно сказало твердо и безапелляционно: «Я ЧУВСТВУЮ», и я согласилась с ним. Неля-Здравый Смысл была повержена, я ликовала. Но как же это трудно, чувствовать взаимное влечение друг к другу и подавлять его, а все из-за какого-то необъяснимого психологического барьера.