Поль Виалар - И умереть некогда

Когда самолет приземлился в Ницце и Гюстав, сойдя на землю, шел вместе с другими пассажирами к аэровокзалу, находившемуся совсем рядом, он обнаружил среди встречающих знакомый силуэт, при виде которого сердце его забилось быстрее: там стояла Лоранс, она пришла его встречать.

Как только разделявший их барьер остался позади и он очутился подле нее, он привлек ее к себе, и они стояли так с минуту, молча. Он всегда испытывал острое чувство радости при виде ее, и это чувство не покидало его, пока он принимал ее к себе, вновь удостоверялся, что она все так же много для него значит. Однако заботы и мысли, дотоле занимавшие его, постепенно вновь овладевали им; ведь Лоранс рядом, она по-прежнему принадлежит ему, по-прежнему его любит, значит, жизнь продолжается, а раз так, то эта жизнь и предъявляла на него свои, другие права.

Наконец они отстранились друг от друга; к ним тотчас подошел кто-то, кого Гюстав до этой минуты не замечал, потому что человек этот держался в отдалении, позади Лоранс; он нагнулся, чтобы взять его чемодан, и Гюстав узнал Валлоне.

— Доброго дня вам, мосье Рабо. Я привез сюда вашу дамочку.

Лоранс пояснила:

— Я встретила случайно Валлоне. Он все еще без работы. Он предложил подвезти меня сюда на «бьюике», и я подумала, что тебе будет приятно, если мы встретим тебя на аэродроме.

— Ты и представить себе не можешь, как я рад, что ты здесь.

— Могу… могу… — сказала Лоранс, прижимая к себе его локоть. — Мне так тебя недоставало!..

Значит, она поняла, образумилась, а главное — главное, она любит его, и это перевешивало все остальное!

Он сел в «бьюик», Лоранс — рядом с ним. Валлоне занял место за рулем и сказал, подмигнув:

— Теперь я повезу вас.

Гюстав видел, как за окном замелькал Английский бульвар, потом побежала дорога на Симьез.

— Мы едем прямо туда?

— Да, — сказала Лоранс, — все готово, но наш хозяин считает, что мешкать не стоит…

— Как ты узнала мой адрес в Лондоне?

Она рассмеялась:

— Это секрет!..

Это и в самом деле был секрет, и не такой простой для разгадки.

— Я зашла к тебе в контору. Секретарша сказала, что из Германии ты собирался проехать через Париж в Ла-Боль, где находится Джонсон. Вот я и позвонила Джонсону. Ты понимаешь, ведь дело не терпело отлагательств…

Она звонила Джонсону! И что же Джонсон сказал?

— Джонсон был очень удивлен, он считал, что ты уже дома.

— Мне пришлось заскочить в Англию.

— Мне показалось, что Джонсон был обеспокоен тем, что ты не вернулся. Он спросил меня, не могу ли я предположить, где ты.

— И ты, конечно, ничего не могла ему ответить?

— Нет. Мне дали с ним разговор до того, как соединили с «Эрмитажем» — отелем, где ты останавливался. И там портье все мне рассказал… Ты ведь оставил адрес гайд-парковского отеля на случай, если мосье Гете…

Да. Гюстав вынужден был это сделать, но он не подумал предупредить портье, чтобы тот не давал его адреса никому другому.

Итак, Джонсон теперь все знал. Конечно, Джонсон сам сходил в «Эрмитаж», расспросил портье, и сейчас, по всей вероятности, ломает себе голову, пытаясь угадать, чем может обернуться для нет эта неожиданная поездка Гюстава в Лондон, поездка, о которой тот ему ни слова не сказал. Джонсон попытается что-то предпринять, может быть, даже ринется в Швецию, если он обладает даром предвидения или прозрения, поэтому надо действовать быстро, даже быстрее, чем предполагал вначале Гюстав, — он не успокоится, пока не встретится с Фридбергом и не раскроет ему на все глаза. И если при виде Лоранс у него на минуту мелькнула мысль задержаться, хотя бы на ночь, теперь об этом уже не могло быть и речи.

Владелец симьезских участков принял их на своей вилле за письменным столом, на котором были разложены бумаги, — он ликовал: неплохо он все-таки поработал. Впрочем, ему это не стоило большого труда, он тут жил, со всеми был знаком, и Гюстав правильно рассчитал, сделав на него ставку. Но старик знал владельцев участков и опасался, как бы они не передумали. Все акты о продаже готовы, но только когда он вручит им чеки, можно будет считать сделки завершенными…

Все это, конечно, верно, но Гюстав догадывался, что старик спешит и из каких-то личных соображений. В общем и целом он обделал неплохое дельце за счет других, в том числе и своего племянника. Гюстав на секунду вспомнил про племянника Фридберга и подумал, что все идет по кругу, дела вершатся… действует одна и та же пружина — и только так.

Вот и это дело тоже. Придется, конечно, поспорить насчет некоторых сумм, и старик это знал, — недаром он оставил в ряде случаев пустые места. Хотя в его интересах было договориться о самой низкой цене, и он немало для этого потрудился. Может быть, недостаточно? Нет, он сделал все, что мог, оставив себе, однако, возможности для маневрирования. Кое-кто поручил ему поторговаться и при этом установил минимум. Но в итоге общая сумма получалась в пределах разумного, — значит, и на этот раз Гюстав верно и точно все рассчитал.