Давид Павельев - Некогда

© Давид Павельев, 2020

ISBN 978-5-0051-7901-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

До сигнала будильника оставалось несколько минут. Мне всегда нравилось просыпаться чуть раньше, ведь тебе не обязательно вскакивать, лупить по нему, чтобы заставить замолчать. Можно полежать спокойно, подумать. Главное снова не задремать, иначе повторное пробуждение приятным не назовёшь.

Наконец он запиликал, как счётчик радиации, противно и настойчиво. Довольный, что в этот раз обошёлся без его помощи, я шлёпнул его как можно мягче – всё-таки будильник был моим другом, или по крайней мере союзником. Он тиранил меня ради моего же блага, и будь он чуть ко мне гуманнее, я нарвался бы на крупные неприятности.

И тиранил он меня каждый будний день ровно в пять утра. Минуточка, потерянная при пробуждении, могла превратиться в потерянный час на похожем на полосу препятствий пути к офису, реактивное негодование начальника, выговор и целый испорченный месяц.

Я вылез из постели и, собрав за минуту, как солдат, бельё, направился на кухню. Набрал в тарелку воды, бросил туда пару сосисок, поставил всё это в микроволновку, и сразу же в ванную. После минуты под душем я побрился и почистил зубы, спрыснул себя парфюмом и вернулся в кухню. Проглотив на ходу сосиски, я поспешил обратно в комнату одеваться.

В квартире было тихо – все домашние в это время ещё спали. Алине – моей сестре – в школу к половине девятого, а до школы всего пару остановок на автобусе. Так что вставать ей смело можно в семь. Она уже старшеклассница, готовится к госэкзаменам и поступлению в университет, так что вскоре и ей придётся вставать вместе со мной – живём мы в Зеленограде, и до «большой земли» нужно добираться на электричке. Так что её счастливая неторопливая жизнь в пределах района скоро закончится, и я предупреждал её, чтобы она начинала готовиться и тренироваться по системе «тайм-менеджмента», с расписанием-таблицей, которую надо составить заранее. До Алины необходимость такой «заморочки» пока не дошла, но рано или поздно жизнь сама научит. Тогда, кстати, изменится и мой тайм-тейбл: надо будет рассчитать, как делить ванную. Но зато будет веселее по утрам ездить в Москву, а время сэкономим, вместе готовя завтрак.

Всеволод Николаевич, наш отец, преподаёт в университете историю. Лекции у него вообще не каждый день, и большую часть времени он проводит в кабинете, работая над докторской диссертацией. Рано вставать вредно для его здоровья, но он может позволить себе о нём позаботиться – в отличие от нас, он уже многого достиг в жизни. Хоть жил он всегда скромно, машины у него нет, а при нашем месте жительства она и не лишняя, но он всё-таки мог ни в чём себе не отказывать, путешествовать и отдыхать. Больше ему ничего и не требовалось, он – человек науки, всецело погружённый в свои исследования. Для него Кутузов и генерал Ермолов были лучшими собеседниками, и порой он понимал их гораздо лучше, чем нас.

Но пробегая мимо комнаты Алины, я вдруг обнаружил, что из-под двери пробивается свет. И зачем это она вскочила так рано? Я не удержался и, опустив ручку, заглянул к ней.

Она сидела за компьютером спиной ко мне. Её голову сжимали массивные наушники, как у полярного лётчика. Гитарные рифы, звучавшие в них, слышал даже я через всю комнату, будто бы мы присутствовали на рок-концерте. Сестра, конечно же, не слышала, что я вошёл.

– Алинка! – позвал я, но тщетно. Я позвал её ещё раз, но так же безрезультатно. Тогда мне пришлось подойти к ней и приспустить динамик с уха.

– Сестрёнка!

Она вздрогнула и уставилась на меня с удивлением и даже досадой, будто бы я отвлёк её от чего-то очень важного.

– Это всего лишь я, котёнок. Не узнаёшь?

– Кому тут ещё быть? – мрачно спросила она.

– Ну, мало ли. Домовому Нафане, или кто там ещё у нас живёт. А может, Михаил Илларионович ошибся дверью и зашёл вместо бати к тебе.

Мои попытки расшевелить её ни к чему не приводили. За последние полтора года она изменилась до неузнаваемости – это как раз с тех времён, что я стал работать в фирме «Волшебный фильтр». Когда-то она была весёлой, жизнерадостной девчонкой. Теперь же она похудела, осунулась, стала носить чёрное. Подозреваю, она начала курить. Недавно сделала на запястье татуировку в виде сердечка, перекрещенного треугольником, чем до смерти напугала отца. Как мягкий и деликатный интеллигент, он не мог что-либо ей запрещать, и настойчивости отговорить её у него тоже тогда не хватило.