Жозе Душ Сантуш - Формула Бога

— Да.

— Прекрасно. Я хочу сказать, что подобная двуплановость обнаруживается во всем. Я могу рассмотреть в редукционном плане, например, роман «Война и мир», понимаете? Для этого достаточно определить состав типографской краски и тип бумаги, которые использовались для печати исследуемого экземпляра книги, сделать их углеродный анализ и уточнить технологические особенности производства конкретных краски и бумаги… Короче говоря, имеется множество аспектов, которые можно проанализировать с точки зрения редукционизма. И тем не менее ни один из этих аспектов в отдельности, — ни все они вместе взятые — не откроют мне, что такое на самом деле «Война и мир», вы согласны? Чтобы узнать это, мой анализ должен быть не редукционным, но семантическим. То же с музыкой. Я могу разобрать с редукционных позиций битловскую «All you need is love». Будет изучено звучание ударной установки Ринго Старра, определены параметры вибрации голосовых связок Джона Леннона и Пола Маккартни, установлена зависимость амплитуды колебаний молекул воздуха от силы звуков, извлекаемых Джорджем Харрисоном из струн соло-гитары, но ничто из всего перечисленного не даст мне истинного понимания того, что реально представляет собой композиция ливерпульской четверки, ведь так? Чтобы почувствовать эту песню, мне надо ее понять в семантическом плане. По сути, это сравнимо с компьютером. Есть аппаратное обеспечение, так называемое «железо», и есть программное обеспечение, так называемый «софт». Редукционные аспекты содержит в себе «железо», в то время как семантика сосредоточена в «софте».

— Все это представляется мне вполне очевидным.

— Коли дело обстоит так, позвольте озадачить вас вопросом.

— Пожалуйста.

— При изучении Вселенной с целью познания ее базовой материи, состава, действующих сил и законов, какого типа осуществляется анализ, редукционный или семантический?

— Э-э-э… по-видимому… редукционный.

На лице Луиша Роши заиграла улыбка.

— А это подводит к следующему вопросу: можно ли сделать семантический анализ Вселенной? Если я способен семантически проанализировать сравнительно простые произведения, скажем, «Войну и мир» или «All you need is love», в состоянии ли я осуществить семантический разбор столь сложного, богатого в проявлениях и умно устроенного произведения, как Вселенная?

— Ну…

— Если анализ краски и типа бумаги отдельного экземпляра «Войны и мира» является очень неполной и крайне ограниченной формой изучения указанного произведения, какого же дьявола исследования атомов и существующих в космическом пространстве сил должны считаться удовлетворительной формой для познания Вселенной? Или во Вселенной нет семантики? Не скрыто ли за атомами некое смысловое послание? Каково назначение Вселенной? Почему и для чего она существует? — Физик вздохнул. — Это проблема, стоящая сегодня перед математикой и физикой. Мы, ученые, слишком зациклились на изучении «краски» и «бумаги», из которых сделана Вселенная. Но дает ли нам это изучение ответ на вопрос: что есть в действительности Вселенная? Не следует ли нам заняться изучением также и семантического плана? Не надо ли нам услышать также и ее «музыку», «понять слова»? Не замыкаемся ли мы в размышлениях о Вселенной только на «железе», забывая о столь важном измерении, как «софт»? Вот этими-то вопросами и руководствовался в своей научной работе профессор Сиза.

— Понятно, — в очередной раз констатировал Томаш. — Но как можно изучать «софт» Вселенной?

— Данный вопрос, конечно, следовало бы адресовать профессору Сизе, — задумчиво произнес Луиш. — Но я полагаю, что ответ на него зависит от ответа на другой вопрос, который формулируется предельно просто: то, что мы видим вокруг нас, как в микрокосмосе, так и в макрокосмосе, это творение или сам автор? — Физик показал Томашу открытую ладонь левой руки. — Когда мы смотрим на мою руку, мы видим мое творение или часть меня? А когда смотрим на Вселенную, мы видим творение Бога или часть Бога?

— А вы как считаете?

— Я никак не считаю. А вот профессор Сиза находил, что все является частью Бога. И если он прав, в случае создания единой теории поля, вероятно, в ней будет содержаться описание Бога.

— Современные физики именно этого добиваются, хотят создать единую теорию поля. Хотя, думаю, это им не удастся. Теоремы о неполноте и принцип неопределенности показывают, что замкнуть круг не получится никогда. Всегда в самом, казалось бы, конце мы будем наталкиваться на завесу, скрывающую тайну Вселенной.