Кадер Абдола - Ворон

В кроне этого дерева много лет назад птицы свили гнездо, в котором сейчас живет старый ворон. Вороны могут жить до ста лет. По-моему, я единственный, кто знает о его существовании. А он знает меня, и где я работаю. Когда темнеет, он выбирается из гнезда, прыгает на ветку и смотрит, закрылся ли я. Тогда он перелетает канал и приземляется рядом с магазином. Он клюет кусочки старого хлеба, которые я там оставляю, и пьет из мисочки, специально предназначенной для него. Наевшись и напившись, он улетает назад на дерево.

Этот ворон — свидетель, он видел, что произошло за прошедший век в Амстердаме: немецкая оккупация, преследование евреев и появление турок и марокканцев, приехавших в страну в качестве гастарбайтеров.

Анна Франк вдохновляет меня. В невыносимо тяжелое время она решила стать писательницей. Ей не суждено было увидеть, каким успехом пользовалась ее книга, но ее воображение победило насилие.

Сегодня воскресенье, и день выдался солнечным, я вижу, как люди сидят в своих садах под тенью деревьев.

У моего здания нет внутреннего дворика, так же как и балкона. Я больше не мог оставаться на чердаке и отправился в парк Вондела.

Там многолюдно, но меня это не беспокоит. Я прекрасно умею абстрагироваться и концентрироваться на том, что пишу.

Поработав несколько часов, я отправляюсь к Денису, в его кафе на площади, чтобы выкурить с ним сигаретку.

Дениса я знаю со времен моего пребывания в центре приема беженцев. Он был лидером одной подпольной группировки, объединявшей курдских повстанцев, которая боролась в Турции за независимость курдов. Мы с ним старые друзья, братья, наши жены и дочери тоже хорошо ладят друг с другом. Как только Денис меня видит, он вытирает руки тряпкой и выходит наружу с пачкой табаку, чтобы выкурить со мной самокрутку.

Когда я впервые посетил эту площадь, все магазины на ней еще принадлежали голландцам: пивной бар, старая табачная лавка, несколько сувенирных магазинов, торговавших делфтским фарфором, магазин фототоваров, аптека, маленький, симпатичный книжный магазин и несколько магазинов одежды. Сейчас вы не поверите своим глазам. Бывшие беженцы перекупили все магазины и кафе у голландцев. Если добавить немного воображения, то можно сказать, что из-за дыма от кебабов, которые жарят повара в ресторанчиках ближневосточной кухни, едва можно различить деревья на площади. Я знаю здесь всех владельцев, они покупают у меня кофе.

Денис начал с того, что открыл в районе Амстердам-Оост забегаловку, где продавал шаурму. Он остался владельцем того места, но недавно открыл еще одно на этой площади, и оно пользуется успехом.

— У твоей закусочной отличное расположение здесь на площади, — сказал я ему однажды.

— Да, но я хочу открыть большой, шикарный фастфуд в старом здании, в центре, в красивом месте на канале Херенграхт и продавать там шаурму. А потом еще один, на площади Лейдсеплейн, рядом с театром.

Мы от души посмеялись и продолжали курить.

У Дениса есть дочь по имени Алине, она родилась здесь и учится в Амстердамской академии моды. Курдские женщины по определению красивы, но Алине — амстердамско-курдская девушка, то есть красивая вдвойне.

Она — опора Дениса, она занимается его банковскими делами, заполнением налоговых деклараций и прочими административными вещами.

Если быть честным, все дочери иммигрантов особенные. Они независимы и являются надежной опорой отцов в их делах.

На прошлой неделе Алине предстояло получить диплом и провести свой первый модный показ. Денис позвонил мне:

— Ты с нами пойдешь?

Наши женщины отправились туда раньше. Я надел свою парадную одежду и отправился на площадь за Денисом. Он несколько раз тщательно вымыл руки с мылом, надел новый костюм, повязал галстук и сел в машину.

— От тебя сильно пахнет мясом, — сказал я, когда мы уже отъехали на приличное расстояние.

— Правда?

— Бараниной.

Я остановился у ночного магазина. Денис купил флакон дезодоранта, прыснул немного на свою одежду и голову, провел рукой по волосам и опять сел в машину. Я приоткрыл окна, чтобы проветрить. Мы ехали в академию, словно важные амстердамские господа.

У некоторых девушек иные мечты. Как, например, у Нилу.

На площади также находится афганский магазинчик, в котором можно купить разные продукты с Ближнего и Среднего Востока. Магазин называется «Джамаль», это семейный бизнес. Отец, мать и жена Джамаля всегда стоят за прилавком магазина.