Белва Плейн - Бессмертник

На кровати Эрика — раскрытый альбом с фотографиями. Руфь тут же сунула туда нос.

— Это дом, где он жил?

— Да. Посмотри. Эрик не будет против.

Весь альбом посвящен Брюерстону, под каждой фотографией аккуратно проставлена дата.

«Я вижу, тебе понравилась машина, которую мы прислали», — сказала Анна Эрику, наткнувшись в этом альбоме на карточку, где он, семи- или восьмилетний, восседает в огромной игрушечной машине.

«Ее прислали вы?»

«А ты не знал? Мы посылали тебе очень много вещей. Лошадку-качалку, роликовые коньки, двухколесный велосипед». — Она осеклась. Вдруг мальчик подумает, что она хвастается?

Джозеф присоединился к женщинам только за обедом. Руфь на все лады склоняла своих соседей по кварталу — беженцев из Европы:

— Такие надменные, обидчивые, лопочут по-немецки — по-английски словечка не выучили. Да какие они американцы? Без году неделя! Кто десять лет тут прожил, кто пятнадцать. А я без малого пятьдесят!

«Дочери Американской революции против потомков первых поселенцев», — с усмешкой подумала Анна.

После обеда вышли на веранду. День для октября выдался не особенно теплым, но все же солнце слегка пригревало, ласкало кожу.

— Куда, черт побери, запропастился Эрик? — проговорил Джозеф. — Мы собирались покупать ему футбольную форму, шлем…

— Скоро придет, — успокоила его Анна. — А пока отвези-ка Айрис и Тео корзинку со штруделем. На малышей заодно посмотришь.

— Прекрасная идея! — с облегчением сказал Джозеф.

— Значит, у Айрис все в порядке? Джозеф провез меня мимо ее дома. Не скажу, что красиво, но стоит, должно быть, целое состояние!

Бедная Руфь! Ее шпильки уже давно никого не задевают.

— Да, у Айрис все сложилось как нельзя лучше.

— И сразу столько нарожала! Впрочем, в таком возрасте долго раздумывать нечего. И все-таки, Анна, я была права. Я всегда говорила, что Айрис не к лицу молодость, а с годами она выправится.

Анне хотелось ответить: «Айрис всего тридцать один год. Что это, если не молодость?» Но стоит ли спорить с Руфью? И она сказала:

— Я приготовила на ужин тушеное мясо по твоему рецепту. Ты дала его мне, когда я выходила замуж, и лучше я за всю жизнь не придумала.

— Ты встаешь к плите, когда на душе тяжело, — сказала проницательная Руфь. — Я знаю тебя не первый год. Ты готовишь, а я шью. Шью внучкам платья, которые они, верно, и не носят.

Анна промолчала.

— Почему бы тебе куда-нибудь не съездить? Сидишь тут сиднем! А ты съездила бы в Мехико, к брату. Вы ведь тысячу лет не виделись.

— Двадцать лет. Но не можем же мы уехать и оставить Эрика.

— Да, пожалуй. Скажи, а как вы собираетесь его воспитывать? Я имею в виду — в какой религии? Кем он вырастет?

Анна вздохнула:

— Сказать по правде, не знаю. Айрис как-то предположила, что Эрику хочется на службу, в церковь. Нам-то с Джозефом это и в голову не приходило. Джозеф ответил: «Ладно, отведу». — «Не просто отведешь, — говорит Айрис, — а войдешь туда вместе с ним. По-вашему, ребенок в таком возрасте может сидеть в церкви один?» Короче, мы отвели его в большую епископальную церковь, здесь в городе. Знаешь, так было странно… И как, должно быть, удивлялись прихожане в церкви — ведь нас тут многие знают. — Анна замолчала, вспоминая чудесные, торжественные звуки органа, пение, чистый звонкий голосок Эрика. Все так возвышенно, так празднично.

— Ну и?.. — потребовала продолжения Руфь.

— Ты только представь: Джозеф в церкви! Но он сказал: «Нас что, убудет? Главное, чтоб мальчик во что-нибудь верил!» Мы сходили так раз пять-шесть, а потом Эрик сам отказался. И знаешь, Джозеф расстроился!

— А почему Эрик не захотел идти?

— Сказал, что больше всему этому не верит. Мы убеждали его и так и сяк, но он отказался наотрез.

— Так, может, ему нравится в синагоге?

— Мы брали его с собой один раз. И Джозеф спросил, хочет ли он подробнее узнать о нашей вере. Но Эрик сказал, что это его тоже не интересует. Такие дела.

— Да, Анна, тебе не позавидуешь. Одни проблемы.

На этих словах на пороге появился Джозеф.

— Какие такие проблемы? Нет у нас никаких проблем. Эрик прекрасный малый. Голова на плечах и мужества хоть отбавляй…

— Он у Айрис? — перебила Анна.

— Нет. И не был.

— Куда, интересно, он делся? Скоро ужинать.

Еще через полтора часа в дверях появилась Селеста:

— Мне как, еще подождать с ужином? Эрика-то все нет.

— Джозеф, хочешь ужинать?

— Что ж, можно и поужинать. Надо с ним разобраться, когда вернется. Странно… Он никогда не исчезал надолго.