Александр Петров - Сестра Ноя

Иногда в юности я думала, как мы сможем пережить твою женитьбу и моё замужество? Ведь мы так воспитаны, что не сумеем изменять супругу, не посмеем разрушить наши семьи. Но пришло время, я вышла замуж, ты женился, а мы все еще вместе и нет конца нашей братской любви. А сейчас, всё чаще приходят на ум размышления о том, что с нами будет в случае перехода одного из нас в вечность? Тогда, чувствуя беспомощность, я много месяцев молилась Пресвятой Богородице – ведь Она знает, каково потерять Сына и долгие годы жить на земле без Него.

Молилась о том, чтобы умереть нам с тобой в один день и в один час.

Только однажды ночью после причастия Святых Тайн, когда меня переполняла благодарность к Иисусу, Которого я в такие минуты называла не иначе как Сладчайший… Я вдруг почувствовала, что не надо мне молиться о нашем земном единстве, потому что мы уже переросли это состояние двух любящих душ, наше общение выросло в ту духовную связь, которой все земные ограничения неподвластны.

Что связывает нас сейчас, после стольких лет взаимной молитвы, духовной взаимопомощи, этих непрестанных разговоров, как в тот первый день, первого сентября, когда мы не замолкали, когда каждый из нас был вполне способен продолжить и закончить фразу, сказанную другим; когда мы думали и чувствовали в унисон, когда двигались и дышали как одно целое!.. Что так крепко и неразрывно связало нас? Ответ может быть один – любовь вечная.

Иногда ночью или днем вдруг моё сердце сжималось от боли… Мама даже обследовала меня после этих внезапных приступов у кардиолога, но каждый раз оказывалось, что я совершенно здорова. Что же я делала, чтобы прекратилась боль в груди? Молилась о тебе. Наверное, в те минуты ты находился в опасности, и по нашей невидимой нити, связывающей нас от сердца к сердцу, проходил сигнал: ему плохо, молись о нём.

Как‑то раз мне даже довелось увидеть, как твой Ангел отводит от тебя беду. Я возвращалась из школы, ты шел метрах в трехстах впереди меня и как всегда сосредоточенно смотрел под ноги, вот почему ты не увидел, как на твоём пути стояла банда пьяных хулиганов, которые задирали всех мальчишек. Тогда сердце в моей груди сдавила холодная рука, я даже остановилась и часто–часто запричитала: «Господи помилуй, Пресвятая Богородица спаси, Ангел хранитель, защити Арсения!» …Вдруг из‑за угла медленно выехала милицейская машина и остановилась рядом с хулиганами. Не успела дверь машины открыться, как банда бросилась врассыпную. А ты, наверное, даже ничего и не заметил – продолжать идти, как ни в чем не бывало, разглядывая асфальт под ногами.

А иногда меня вдруг окатывала тёплая волна нежности к тебе или головокружение от восторга. Хотелось бежать к тебе, прижать твою голову к груди и гладить, гладить волосы, как мать ребенка. Много раз я ценой огромных усилий сдерживала себя, чтобы не повиснуть у тебя на шее, крепко, крепко обняв тебя. Бывало, я просыпалась поздней ночью и даже начинала одеваться, чтобы выскочить из дома и бежать к тебе, стучать в дверь, влезть в окно, чтобы рассказать, как сильно я тебя люблю – но в последний момент осаживала себя, стыдила и в конце концов успокаивалась.

Помнишь, как по окончании седьмого класса мы встретились после летних каникул? Нас разлучили тогда на целых два месяца – и ничего… Мы тогда так удивились и обрадовались, что пословица «с глаз долой – из сердца вон» не про нас. В то лето каждый из нас понял, что мы повзрослели настолько, что вполне способны влюбиться, позволить страсти завладеть нашими телами. Мы несколько дней только и говорили о том, что наши тела стали притягиваться друг к другу. Это было ужасно сладко – даже просто касаться руками и смотреть, восхищенно разглядывая друг друга на пляже в нашем укромном месте под скалой с пещерой…

Помню, как моим губам сильно–пресильно хотелось коснуться твоих губ, как моё тело требовало прижаться к твоему, почувствовать твоё тепло, запах твоей бронзовой от загара кожи, пальцы тянулись к твоим волосам, хотели запутаться в густой шевелюре – ты летом отрастил длинные волосы, которые тебе очень шли, делая похожим на индейского вождя из американского вестерна. …Тогда я и помыслить не была способна о чем‑то более интимном, да вообще мало что знала об отношениях между мужчиной и женщиной…

Слава Богу, мы не попробовали тогда плода от древа познания и не пали. Конечно, в том была заслуга не наша, а наших святых, ангелов–хранителей, удержавших нас на приличном расстоянии – это они каждую секунду окатывали наши разгоряченные тела и смятенные души ледяной святой водой из небесного источника…