Борис Мишарин - Исцеление

Она вздохнула, вспомнив о подарке и муже. Была бы ее воля — перевела бы время на несколько часов вперед, когда можно ехать в аэропорт, встречать мужа. Поднявшись с постели, она приняла душ и сейчас сидела, подкрашивая брови, ресницы, придавая лицу привлекательность и красоту. Дни, проведенные у Михайловых, сильно изменили ее — тренажеры помогли сбросить несколько килограммов веса, лицо посвежело, тело налилось энергией. Столько радости, сил и здоровья она не получала ни на одном курорте.

Прилетевший за ней в Н-ск муж так и сказал, что ее не узнать, выглядит, как 15 лет назад, а может и больше, не знал, что Михайлов еще и омолаживает! Довольная похвалой, она ответила, что это здоровье, которое ей дал доктор, омолодило ее, тренажерный зал, бассейн и свежий воздух довершили дело.

Ей не терпелось узнать другое — привез ли муж подарок, который она заказывала по телефону, но спрашивать при Вике, тоже поехавшей встречать Загорского в аэропорт, не стала. По виду догадалась, что привез, и Марине очень хотелось взглянуть на него — правильно ли понял ее Альберт, сумел ли мастер передать ее мысль?

Ничего не подозревавшая Вика, подумала, что им хочется побыть вдвоем и по приезду домой сразу, оставила их одних, сославшись на домашние дела.

Первым делом Загорская попросила показать подарок, а ему хотелось расспросить ее о здоровье, как прошла операция, как она себя чувствует? Альберт Иванович подавил свое нетерпение, поняв, что со здоровьем и самочувствием все в порядке. Он не рассчитывал увидеть жену такой цветущей.

— Знаешь, Машенька — ответил он, улыбаясь и доставая коробочку, — очень сложно было уложиться в такие сроки, но, увидев тебя, я понял, что мои труды не напрасны. Ты действительно выглядишь великолепно! Я и представить себе не мог, что Михайлов такой кудесник, думал, что пресса, как обычно, преувеличивает его способности.

— Не кудесник, Алик, а Чудотворец! Ну, не тяни, пожалуйста…

Она взяла из его рук коробочку и открыла, ахнула от удивления.

— Получилось, Алик, получилось! Какой ты у меня молодец, — Марина обняла его и поцеловала торопливо в щеку, — сегодня же за обедом подарим. Пойдем, я покажу тебе дом…

Любуясь ею, Альберт придержал ее за руку. Марина обняла его и покраснела, чувствуя, его горячее дыхание.

— Потерпи, милый, до вечера…

За обедом, когда все уселись за стол, Загорская встала и попросила слова.

— Уважаемый Николай Петрович, я очень переживала и беспокоилась, что так и не сумею отблагодарить вас за блестяще проведенную операцию, за то радушие и гостеприимство, с которым вы меня приняли в своем чудесном доме. — Она подняла руку, чувствуя, что Михайлов сейчас вежливо прервет ее, как бы прося его этим знаком помолчать еще немного. — От всего своего сердца хочу подарить вам этот скромный и маленький подарок.

Она протянула ему коробку, завернутую в целлофан и перевязанную ленточкой. Михайлов взял ее, открыл и долго разглядывал молча. Загорская волновалась, ее сердце гулкими ударами отдавалось в груди и, казалось, его стук слышат все за столом. «Вдруг не возьмет, поймет не так», — переживала она.

Наконец, Михайлов поставил подарок на ладонь и протянул его Вике.

— Посмотри, дорогая, какая прелесть!

Вика очень осторожно взяла его в руки. На маленьком пьедестале стояла поразительной красоты хрустальная фигурка женщины, протягивающая обе руки вперед, которыми она придерживала сердце. Его колоритно алый цвет контрастировал с изящной, прозрачной фигуркой, казалось, вот-вот с него упадет капелька крови. На хрустальном личике отсвечивало восхищение и гордость, с которыми она отдавала свое сердце. Внизу, на пьедестале, надпись: Сердечному доктору Н.П. Михайлову от благодарной пациентки. И чуть ниже — М. Загорская.

Алла подсела поближе и они с Викой разглядывали это изумительное искусство, восхищаясь работой мастера.

— Мария Степановна, такой прекрасный подарок я не в силах не взять, не могу отказаться от удовольствия поставить его в кабинете и любоваться им. Огромное вам спасибо, Мария Степановна.

— Что вы, Николай Петрович, о чем вы говорите? Это вы подарили мне жизнь и счастье, это вам огромнейшее спасибо и вечная благодарность. Теперь, — она приложила руку к сердцу, — оно ровно бьется у меня в груди, я могу ходить, дышать, бегать, грустить и наслаждаться! И я очень рада, что вам понравился мой подарок. Мы с Аликом ваши вечные должники…

Загорская вспомнила, что Вика говорила ей, как не любит он длинных восхвалений и остановилась, хотя хотела сказать еще многое. Слишком переполнено было ее сердце уважением и благодарностью к этому знаменитому, чудесному и одновременно простому человеку. Она еще раз убедилась, что все великие — оказываются обычными людьми с некоторыми чудаковатыми, обычно житейскими, странностями, которых у Михайлова она не находила. Он не страдал домашней забывчивостью и рассеянностью, приторной интеллигентностью и вежливостью, в нем не было ничего кичливого и показного. Обычный человек, которого если не узнает в лицо собеседник — никогда не догадается, что рядом с ним находился великий доктор.