Леопольдо Лугонес - Огненный дождь

XXIX
И вода ключевая — она такого же цвета,
что и серебряная монета.

XXX
И соли крупица —
она всегда и везде пригодится.

XXXI
И творог на столе ранним утром,
он сравним белизною лишь с перламутром.

XXXII
И огонь в очаге вечерком —
он приносит тепло и спокойствие в дом.

XXXIII
И шавка, кудлатая, словно овца,
она по собачьим меркам — старушка,
дремлет все дни на ступенях крыльца,
а кличка ее — Вертушка.

XXXIV
И палка — она крепка
в руках и жандарма, и батрака.

XXXV
И лачуги — они и в горах, и в долинах,
словно пастушки из песен старинных.

XXXVI
И дьявол, который смог
за спину солнце закинуть, как старый мешок.

XXXVII
И заброшенный дом — приют
в нем только кошки найдут.

XXXVIII
И пустое гнездо: и ему отдам дань я —
в нем забыты птичьи воспоминанья.

XXXIX
И засохший листок — он настолько хорош,
что красивее вряд ли что-либо найдешь.

XL
И мгновение жизни земной, оно —
подобие пятака
у бедняка,
и в копилку смерти упасть ему суждено.

XLI
И тропинка над горной кручей;
не кричи здесь на всякий случай.

XLII
И древесная стружка — в ней рабочего дня
терпкий запах и всполох веселый огня.

XLIII
И рубашка, хранящая в нитях своих
тепло прилежных портних.

XLIV
И глина,
в которой угадана форма кувшина.

XLV
И кирпич саманный {134} 134 Кирпич саманный — необожженный кирпич из глины с примесью резаной соломы, мякины и т. п. —
для крестьянина гость желанный.

XLVI
И закат — он сверкает, в небесах рассыпая
оперение попугая.

XLVII
И павлин, что, хвост распустив,
любовный заводит мотив.
И роман, где хороший конец:
героиня идет под венец.

XLVIII
И родник, что под солнцем нещадным
нам напомнит о гроте прохладном.

XLIX
И жаба, что, разевая рот,
мошек ловит и жрет, —
тем она и живет.

L
И запах анисовых зерен,
и сумрак, что ветру покорен.

LI
И земля — я на ней был рожден,
и хочу я быть в ней погребен.