Томас Эспедаль - Идем! или Искусство ходить пешком

— Сними кепку, — говорит он.

Он снимает с меня кепку и надевает ее на одну из девиц, ей очень идет.

— Мой богатый европейский друг любит тебя, — говорит он ей.

Она сидит в кепке и курит сигарету. В дверях появляются три девицы Ибрагима, даже ежу понятно, что они — профессиональные проститутки. Чересчур размалеванные, в коротких блузках, на высоких каблуках, они вваливаются в помещение. Они садятся за наш стол, молча, выжидающе, с кислым выражением лиц. Я никогда не видел трех таких ужасных девиц за одним столом. У них грубые круглые лица, расплывчатые и бесформенные фигуры. Блеклые волосы, напомаженные губы, карие, тупые и обиженные глаза, подведенные голубыми и черными тенями, но так резко, что кажется — их кто-то бил.

— Надо бы заказать им что-нибудь выпить, — говорит Ибрагим. — Мой богатый европейский друг угощает. Ты можешь выбрать одну из девушек, она будет счастлива, — обращается он ко мне командным тоном и при этом раздраженно, словно знает, что это нереально.

Я встаю и, взяв его за руку, подвожу к барной стойке.

— Послушай, это невозможно. Отправь их домой, — говорю я.

— Я не могу, — говорит он. — Не я за них решаю, они сами решают, что им делать, турецкие девушки так же свободны и самостоятельны, как европейские.

— Они проститутки, — говорю я.

— Они ничуть не хуже европейских девушек, — шепчет он.

И я чувствую, как он распаляется, словно я нанес ему личное оскорбление.

Он вытаскивает из кармана пиджака складной нож, прячет его в руке и всем своим видом дает мне понять, что пустит его в ход, если я не сяду обратно за стол. Я возвращаюсь на свое место.

Ибрагим подходит с двумя бутылками вина, у него снова хорошее настроение, он шутит и улыбается. Я выбираю самую толстую из девиц, сажусь рядом с ней, она источает запах пота и духов. После нескольких стаканов выпивки она обнимает меня, мы сидим за столом как влюбленная парочка. Я выкуриваю еще одну сладкую сигарету, запиваю вином и прижимаюсь к ее груди. Она гладит меня по волосам. Я целую ее в шею. Ибрагим доволен, я заплатил за выпивку и расслабился, он развалился на стуле и наблюдает за девушками, которые спускаются в подвал.

— Может, пойдем все вместе, потанцуем? — предлагаю я.

Подвал залит красным светом, там тоже есть бар и маленькая сцена, посреди которой танцует юная девица. Стая мужчин вожделенно смотрит на нее. Она — в костюме для танца живота, в серебристом бюстгальтере с жемчужинами и стекляшками на ниточке, они переливаются как блестящие шарики в резком освещении сцены. На ней серебристая блузка, черные трусы, танцуя, она спускается со сцены к бару, ей суют банкноты в бюстгальтер. Стоя перед мужчинами, она начинает дрожать всем туловищем, наклоняется и запрокидывает голову, касаясь волосами пола. На мой взгляд, это скорее стрип-шоу, чем танец живота. Собрав немалое количество денег, она срывает с себя бюстгальтер и танцует для мужчин, которые сидят перед стойкой. Она танцует, ее груди, два заостренных жестких шара движутся то вверх, то вниз, словно она во власти невидимого ритма. Музыка срывает нас с места. Я обнимаю свою девушку, которая называет себя Сандрой, я шепчу ей: пойдем. Она кивает, подает знак Ибрагиму.

— Мы пошли, — говорю я Ибрагиму и обнимаю Сандру, прижимаюсь к ней.

Он кивает.

— Ты сперва заплати, — говорит он. — Заплати мне половину суммы, а вторую половину потом. Я приду в квартиру, когда вы уже закончите, когда Сандра позвонит. Тогда мы устроим праздник, мы с тобой и девушки. Хорошо?

Я киваю и протягиваю ему деньги. Мы с Сандрой поднимаемся по лестнице к выходу, я обнимаю ее и не отпускаю до тех пор, пока мы не поднимемся. В заведении полно народу. Теперь я отпускаю ее и быстро пробираюсь между столиками, выхожу из дверей и поворачиваю налево, в маленький узкий переулок. А потом пускаюсь наутек, не разбирая дороги.

Мы покупаем билеты на автобус у Мериха Гюнея. Ночной автобус довезет нас из Стамбула до Анталии. У нас два места на заднем сиденье желтого автобуса, экскурсионного «мерседеса». Мы выезжаем ночью. Я люблю эти ночные путешествия, вокруг тишина и темнота. И как только мотор заводится, усталость как рукой снимает. А мы вдвоем сидим и дремлем. Мечты и колеса, мечты и магистраль, мы спокойно лежим, а нас везут в места, которые мы еще не знаем. Настоящая мечта — путешествовать ночью автобусом по чужой стране. Автобус останавливается, я просыпаюсь и выхожу. Какое-то странное и непонятное место, здесь собрались те, кто проснулся и вышел покурить или просто побродить в полусне по большой пустынной площадке, освещенной фонарями. Неужели мы еще числимся в живых? Разве мы не мертвы наполовину, в этой ничьей стране, на пути к незнакомым местам? Единственное, что нам внушает чувство безопасности, — этот автобус, который ждет нас. Мы принадлежим автобусу, мы возвращаемся на свои места, и путешествие продолжается, за окнами — ночь.