Лариса Васильева - Бессонница в аду

— Я сам решу, что с ней делать. А вот всем тем, кто нес караул в дневную смену на смежных вышках у подкопа, выдать по двадцать плетей…

— Не слишком ли?

— Ты, что, тоже захотел попробовать?!

— Нет, нет… Все будет сделано! — Олег Аркадьевич даже попятился, потом изо всех сил пнул Машу ногой в бок: — Ты, сучка, вставай, поняла теперь, что ты наделала? Из-за тебя хорошим парням достанется…

И тут же сам полетел на землю — хозяин врезал ему кулаком.

— Я разве неясно сказал, что без тебя с ней разберусь?!

— Извини, шеф, я не понял… — пробормотал Олег, вытирая разбитую губу.

Вокруг них столпились охранники, лаяли, рвались собаки. Мария встала, она ждала, что Хан опять ударит ее, и потому отшатнулась, как только он повернулся к ней. Вид его был пугающим: бледный, лицо перекошено, левый глаз дергается. «Да у него опять начинается приступ!» — поняла она.

— Иди, я там с тобой поговорю…

Олег тоже заметил состояние хозяина и замер на земле. Он-то хорошо знал, как опасен сейчас Хан. Подождал, пока Мария и шеф прошли мимо, и только тогда встал, отправил несколько парней вперед, остальным велел идти следом за хозяином. Шепотом предупредил ребят, чтобы были готовы помочь шефу, если у того закружится голова и он упадет — во время приступов такое бывало, а сам поплелся в конце процессии, подальше от Хана.

Мария шла вниз, оскальзываясь на камнях. Ее старые кроссовки и до побега едва дышали, а после того как она прошлась в них по воде, а потом в мокрых лазила по горам, да еще кинулась убегать и за что-то зацепилась, сейчас совсем порвались. В горячке она не заметила, как это произошло, но теперь часть подошвы правой кроссовки при каждом шаге норовила завернуться назад. Можно сказать, она ступала босая по камням, а Хан злобно подталкивал ее в спину. Кажется, его напряжение все возрастало.

Возвращались на базу другим путем, не так, как она пришла сюда, и вскоре резко свернули в сторону, по-видимому, спускаясь на дорогу. Край пропасти теперь опять был близок к ним. В какой-то момент проклятая подошва зацепилась за корень, и так совпало, что в тот же миг Хан подтолкнул ее, Мария кубарем полетела на землю. Она проехала на боку пару метров вниз, ободрав правую руку до плеча и стукнувшись щекой. Остановилась, чуть-чуть не доехав на собственной шкуре до обрыва. Полежала некоторое время, приходя в себя, потом, осознав, что пропасть рядом, попыталась вскочить и кинуться туда, но Хан уже наклонился над ней, схватил ее за руки, и Мария на миг увидела выражение его лица, — неужели он испугался за нее? В ту же минуту хозяин резко дернул ее, поднимая, и когда она, встав на ноги, качнулась, он, словно случайно, прижал женщину к себе и замер… Или ей показалось?..

— Ты что не стоишь на ногах?

— Кроссовки порвались…

— Не надо было бегать… Шагай…

Больше он ее не подталкивал а, наоборот, держал за растянутый «хвост» футболки, как, бывает, родители водят маленьких детишек, придерживая за одежду. По каменистой осыпи они почти съехали вниз, прошли еще немного и вскоре в самом деле оказались на дороге. Их ждала машина — кто-то уже вызвал транспорт. Хан, Мария и несколько охранников сели, а Олег не рискнул, он не был уверен, что приступ у шефа миновал, и знал, что в такие моменты лучше держаться от него подальше.

— Хан, я с мужиками пешком дойду, не возражаешь?

— Иди.

Пока ехали, шеф все время сидел, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза, лицо его было бледно, но уже расслабилось, судороги прошли.

После неудачного приземления все тело у Марии болело, ссадины ныли, из носа время от времени опять начинала сочиться кровь и потому она так же, как и хозяин, откинулась и посильнее запрокинула голову.

— На, возьми, — он протянул ей носовой платок.

Приехали быстро, стало быть, не так уж далеко она смогла уйти за вчерашний день. Эх, не надо было останавливаться на ночлег… Если бы она успела перебраться через каньон, у нее был бы шанс сбежать. Вышли из машины, охранники стали вокруг, безмолвно ожидая распоряжений. Шеф молчал, задумчиво наклонив голову. Мария поняла, что сейчас решается ее судьба — оставят ее в живых или нет…

— Иди…

Мария вошла в Центр, там кто-то уже заметил, что подъехала машина, и в холле тут же собрались люди. Все уже знали, что Хан чертовски разозлился, узнав о пропаже Марии, и что охранники, проморгавшие ее побег, будут наказаны. Знали, что любой стресс мог спровоцировать у шефа внеочередной припадок, а воспоминания о последнем еще были свежи. Страшно, но жажда зрелищ все перевешивала, пропустить наказание Марии никто не хотел. В этом замкнутом мирке развилась извращенная страсть к виду жестоких расправ. Появление Марии, все лицо которой, руки и футболка были в крови, вызвал вздох удовлетворения — ее истерзанный, измученный вид превзошел ожидания, и все же никто не спешил уходить, ведь ожидалось еще более захватывающее продолжение: изуверское наказание.