Виктор Левашов - Третья половина жизни

– Посидели, помолчали… Вот всё и решилось. Игорь Хазанов, муж мой! Я буду тебе хорошей женой, буду помогать тебе, насколько хватит моих сил. Я буду будить тебя по утрам, готовить тебе еду, буду ждать тебя вечерами и тревожиться о тебе. А если ты уйдёшь слишком далеко, если ты собьёшься с пути, я буду звать тебя, Игорь, я буду звать тебя, пока ты не услышишь, буду пускать ракеты – самые красные!..

– Во заполошная! Чего она выскочила? А, Мартыныч?

– Помолчи.

– Во пуляет… Вторую… третью… Будто сигналы!

– Это и есть сигналы.

– Ещё!.. И ещё одну. И все красные – будто тревога!

– А это и есть тревога…

Из «Инструкции по проведению геологоразведочных работ»:

«Образцы пород, керны, описания геологических маршрутов, а также все иные результаты изысканий, как положительные, так и отрицательные, подлежат долгосрочному хранению с тем, чтобы в будущем иметь возможность оценить накопленный фактический материал с точки зрения новых теоретических представлений».

Первое, что сделал Егоров после возвращения в город, – без сожаления соскрёб со щёк густую щетину, которой оброс за недели на Имангде. Не о чем было жалеть, бороденка росла неровно, клочками, а усы, если их постоянно не подстригать, лезли в рот. Лицо после бритья показалось неприлично голым, в пятнах. Лоб и нос покрыты грубым загаром, а щеки и подбородок розовым, поросячьим. Но в целом Егоров своим видом остался доволен, исчезла одутловатость и бледность после полярной ночи.

Потом он упаковал буровые журналы в оберточную бумагу и отвёз пакет с экспедицию. Здание НКГРЭ находилось в старой части города на небольшой площади, окруженной плавильными цехами. В центре площади на гранитном постаменте возвышался памятник Завенягину, имя которого носил комбинат. Весеннее солнце согнало весь снег с памятника, а под ним ещё лежали старые сугробы, чёрные от заводских выбросов. На одной стороне площади стояло массивное здание управления комбината, недавно оштукатуренное, но уже облупленное после долгой зимы. Перед ним чернели две «Волги» с антеннами. Экспедиция была на другой стороне площади, в трёхэтажном здании из потемневшего красного кирпича. «Волг» перед ним не было, лишь одиноко торчал «УАЗ» с брезентовым верхом.

Начальника экспедиции Шубина на месте не оказалось, он улетел на стационарную партию, ведущую бурение на газ в районе реки Мессояхи, в двухстах километрах от Норильска. Об этом Егорову сообщила секретарша в приёмной. Это избавило его от объяснений с Шубиным. Он спустился в архив и передал пакет с журналами заведующей архивом. Сказал, что случайно нашёл эти документы на Имангде. Вероятно, их забыли, когда в спешке эвакуировали партию. Объяснение не вызвало никаких вопросов, бывает. Журналы были зарегистрированы и поставлены на полку. Там им и стоить до тех пор, пока кто-нибудь не проявит к ним интерес.

Одно важное дело было сделано, осталось второе. Над отчётом о командировке Егоров просидел весь вечер, но не придумал ничего лучше короткого рапорта на имя прокурора о том, что расследование подтвердило вывод первого следователя о правомерности квалификации трагического происшествия с Неверовым В.А. как самоубийства по личным мотивам. Письма Нины Уразовой и дневниковые записи Неверова он решил в архив прокуратуры не сдавать. Он чувствовал себя так, будто ему доверили что-то глубоко личное, и он не вправе выносить это на люди. Что ему делать с этими бумагами, он ещё не решил.

Прокурор прочитал рапорт Егорова, уточнил:

– Никаких писем и дневников не было?

– Были. Его напарник рассказал, что он что-то писал. Но я ничего не нашёл. Думаю, он всё сжёг. Вероятно, не хотел, чтобы кто-то копался в его жизни.

– Что ж, его можно понять. Значит, так и будем отвечать на запросы: самоубийство по личным мотивам?

– Так и будем.

– Договорились. Теперь вот ещё что, Николай Тихонович. Звонили из горкома партии, спрашивали, когда вы вернётесь. С вами хочет встретиться первый секретарь.

– Зачем? – не понял Егоров.

– Как я понимаю, речь пойдёт о вашей новой работе. Назначение очень ответственное. Первый хочет убедиться, что кандидатура выбрана правильно.

– Вы не сказали, какая это работа.

– Не имел права. Теперь скажу. Вас рекомендовали на должность председателя комитета народного контроля. Это номенклатура горкома.

– Кто рекомендовал?

– Я. Прокуратуре важно иметь своего человека в горкоме партии.