Ричард Йейтс - Плач юных сердец

— Сейчас мы не знакомы, — сказал он, — но за предстоящие шестнадцать недель узнаем друг друга довольно близко. Взрывоопасность заключена в самой природе писательской мастерской; разговоров на повышенных тонах здесь не избежать, кто-то наверняка будет обижен. Поэтому давайте возьмем себе за правило: работа важнее человека. Постараемся быть друзьями, но в воркующих голубков превращаться не стоит.

Но и в этом месте никто не засмеялся. Рук его давно уже не было видно, потому что одна лежала под столом у него на коленке, а другую он спрятал в кармане пиджака. Люси решила, что никогда еще не видела такого нервного преподавателя. Зачем он так долго говорит, если ему от этого так плохо?

А он все говорил и говорил, и она перестала бы уже слушать, если бы речь не зашла о «процедурных вопросах», как он выразился.

— И вот еще что, — сказал он. — К сожалению, школа не дает возможности писательским мастерским пользоваться своей множительной техникой, поэтому я не смогу раздавать вам рассказы. Так, конечно, было бы лучше, но придется считаться с условиями, в которые мы поставлены. Единственное, что нам остается, — читать рассказы вслух прямо в классе. Делать это будет либо автор, либо я сам, а затем мы будем обсуждать услышанное.

Вот это было неприятно. Люси думала, что ее рукописи будут читать как настоящие рассказы и что каждый представит ей письменный комментарий. Не достаточно просто их прослушать — к началу следующего предложения человек может забыть половину предыдущего, что само по себе плохо, — но, кроме того, это будет практически то же самое, что выступать на сцене.

— Кое-кто из вас прислал свои рассказы заранее, — продолжал Карл Трейнор. — И я выбрал один для сегодняшнего занятия. Миссис Гарфилд, — и он неуверенно посмотрел куда-то вдаль, — вы сами прочитаете свой рассказ или?..

— Нет, прочитайте лучше вы, — отозвалась одна из дам. — Мне нравится ваш голос.

И Карл Трейнор не смог скрыть своего удовольствия; вероятно, ему уже очень давно не говорили комплиментов.

— Ну хорошо, — сказал он. — Рассказ на пятнадцать страниц, и называется он «Возрождение».

И он начал читать голосом звучным и подчеркнуто размеренным, как будто старался показать, что миссис Гарфилд не зря его похвалила.

Весна в тот год наступила поздно. На проталинах, окруженных длинными грядами медленно тающего снега, едва начали пробиваться крокусы; все деревья стояли голыми.

На рассвете пробежала по главной улице городка бездомная собака, вынюхивая за скромными фасадами признаки жизни, да взвыл где-то далеко за полями, одиноко и жалобно, свисток паровоза.

Страницы через две автор перешла к расположенному в бедном квартале пансиону, описала во всех подробностях дом и квартал, в котором он находился, а затем провела читателей внутрь, чтобы познакомить их с молодым человеком по имени Арнольд: было ему двадцать три года и он медленно, с огромным трудом просыпался. Про Арнольда говорилось, что прошлой ночью он сильно напился и что это была ночь «утрат». Но читателю или слушателю предстояло пройти вместе с ним через все этапы его утренней деятельности — сначала он неумело варил кофе на старой плитке, потом пил его маленькими глотками, принимал душ в рыжей от ржавчины ванне и надевал на себя вещи, свидетельствующие о его принадлежности к самым низам среднего класса, — чтобы в конце концов узнать, что же он потерял. Месяц назад от него ушла молодая жена — не выдержав его «разгула», она уехала к родителям в другой город. Тут Арнольд садился в свой «разбитый» пикап и ехал прямиком в этот город, где обнаруживал, что родители очень удачно уехали куда-то на весь день.

«Может, поговорим, Синди?» — спрашивал он жену, после чего следовал разговор — разговор недолгий, но «удачный», потому что каждый сказал то, что другой хотел услышать; на этом и заканчивался, к искренней радости слушателей, рассказ миссис Гарфилд.

— Итак, — устало сказал Карл Трейнор, — какие будут комментарии?

— Замечательный рассказ, мне кажется, — отозвалась одна из женщин. — Тема возрождения заявлена в названии, далее она развивается через описания природы — земля возрождается с приходом весны — и затем находит разрешение в возрождении брака этих молодых людей. Я была глубоко тронута.

— Да, я согласна, — сказала другая женщина. — Хочется поздравить автора. У меня только один вопрос: если миссис Гарфилд умеет так писать, зачем ей еще чему-то учиться?