Мы еще не подписали все документы, а Бруно уже вручил мне ключ; вложив его трясущимися руками в мою ладонь, он велел мне его не терять. С того дня я прихожу сюда по утрам вместе с Хлоей. Мы встаем рано, на заре; взявшись за руки, мы медленно пересекаем Смолмен-стрит и выходим на Пенн-авеню. Мы смотрим, как пробуждается город.
Возле рыбного магазина «Нордик» двое парней разгружают контейнеры с омарами и крабами, в минуты передышки потягивая кофе из пластиковых стаканчиков. Напротив, на Пенн-авеню, зеленщики расставляют ящики с овощами и фруктами, возводя из них настоящий натюрморт, чтобы показать товар во всей красе: здесь и головки красного салата ромэн с сочными и хрупкими листьями, и нежный салат маш, темно-зеленый, почти черный, пахнущий садом, и изящные стебли белой спаржи с плотно прижатыми серебристо-розовыми чешуйками.
В этот ранний час мир принадлежит тем благородным сердцам, что посвятили свою жизнь приготовлению пищи. Повар, бакалейщик, мясник, пекарь — этот восход солнца принадлежит нам. Пришло время подготовить продукты, расставить все по своим местам — и еще раз вздохнуть полной грудью перед началом трудового дня. Мы с Хлоей идем по улице до самой разгрузочной площадки перед пекарней «Пенн Мак». Здесь стоит большой грузовик, с которого грузчик снимает пятидесятифунтовые мешки с мукой и перетаскивает на склад. Он укладывает их один на другой, и в воздух поднимаются мучные облачка. Судя по количеству мешков, процесс разгрузки идет уже давно, и оттого все вокруг покрыто слоем белоснежной муки, которая плавает в воздухе, как снег. Мучная пыль припорошила голые руки грузчика, его волосы и брови. Он кивает нам и улыбается Хлое, которая вытягивает руки и завороженно смотрит, как частички муки оседают на ее маленькие ладошки. Я тоже ловлю несколько пылинок и растираю их пальцами — и сразу вспоминаю, что чувствуешь, когда под твоими руками оживает тесто для пасты, тот момент, когда начинаешь ощущать его дыхание: тесто сначала расслабляется, а затем с долгим и сладким вздохом распухает и само идет к тебе в руки.
Год выдался особенно теплый, поэтому за неделю до Дня благодарения по-летнему жарко и влажно. Перед тем как включить свет, я включаю кондиционер; немного поскрипев и погудев, он начинает работать. Шум от него такой, что я его отключаю и распахиваю окна. В комнату врывается свежий ветер, принося с собой аромат свежего хлеба от Бруно и сладковатый и немного едкий запах гниющих листьев салата и капусты, которые выпали из ящиков и теперь валяются на тротуаре. Порывы ветра колышут старые жалюзи на окнах, через которые в комнату проникает рассеянный свет, отбрасывая резные тени на стены и мебель: шесть деревянных столов, и вокруг каждого по четыре разномастных стула, оставшихся от прежнего владельца.
Я серьезно отнеслась к предложению Энид самой решить, какой у нас будет ресторан. Вот почему я каждое утро прихожу сюда и стою посреди комнаты, обдумывая возможные варианты, каждый из которых в корне отличается от всех остальных. И все же меня упорно преследует одна мысль, одно видение, к которому я возвращаюсь вновь и вновь, постепенно оно обретает форму и размеры, и мне все больше кажется, что я нашла то, что нужно.
В «Спунтино» будут подавать только завтраки и ланчи — моя добровольная жертва всем матерям. Паста домашнего приготовления, фриттаты, бобы и зелень, супы-пюре с яйцом, паппа-аль-помодоро с хлебом, который я буду специально заказывать у Бруно, и хрустящий флорентийский хлеб без соли. Никаких обширных меню и винных карт. Более того, поскольку в Пенсильвании лицензия на торговлю алкоголем оформляется чрезвычайно долго, в первые полгода у нас вообще не будет вина. Ресторан будет с открытой кухней и стойкой, за которой будут сидеть люди и болтать со мной, пока я готовлю им завтраки и ланчи, потому что всегда приятно лично знать тех, для кого готовишь. Грубые деревянные столы, на которые можно наваливаться грудью, возможно, низкая банкетка и несколько удобных кресел, расставленных возле камина. Я представляю себе, как, возвращаясь из школы, сюда будет заходить Хлоя, чтобы съесть тарелку супа, а потом она будет делать уроки, сидя за деревянным столом и болтая с нашими постоянными клиентами, которые будут ее обожать.
Я живу без «Граппы» уже больше года, и почти все это время я переживала потерю, идеализируя «Граппу», потому что она была нашей, моей и Джейка. Но она держалась на сплошных компромиссах, больших и маленьких, ведь только они делают успешным совместное предприятие. И лишь недавно я начала понимать, что многое изменила бы, если бы у меня был такой шанс. «Спунтино» — «закуска» по-итальянски — и есть мой шанс сделать все по-другому. Энид предоставила мне полную свободу действий, так почему бы немного не поразвлечься? Часто ли в жизни выпадает еще один шанс?
Читать дальше