Александр Сапсай - Семейная реликвия. Ключ от бронированной комнаты

Поступил он легко. Учеба увлекла его с первого дня. Жизнь на факультете била ключом, что тоже ему нравилось. Но на его беду в это самое время боевой резерв и помощник партии — комсомол — как импотент перед последним оргазмом, активно бился за свое место под солнцем. Те самые будущие генералы и адмиралы капиталистической России и рублево-успенские господа миллиардеры, в то славное время бывшие еще застенчивыми эмгэушными комсомольскими функционерами с одинаково короткой стрижкой в аккуратненьких дешевеньких советских костюмчиках в основном польского или болгарского производства, лицемерно пытались «сеять разумное, доброе, вечное» в молодежной среде, не забывая при этом, конечно, самих себя. У кого, у кого, а у выходцев из этой многомиллионной организации, регулярно собиравшей взносы со своих ни о чем не подозревавших и ни в чем не повинных членов, вопрос личного обогащения всегда был на первом плане и даже приветствовался старшими товарищами. Платой за их успешную и активную работу служили в основном зарубежные поездки комсомольского актива в Польшу, Болгарию, ГДР, Венгрию, а если очень повезет, то и в Югославию. Самым же активным из этой взращенной компартией плеяды профессиональных карьеристов и приспособленцев давалась рекомендация в партию и соответственно предоставлялась явная возможность попасть в аспирантуру и защитить кандидатскую диссертацию, что для многих было просто пределом жизненных мечтаний. Однако к своему несчастью, к этой категории студентов Андрей не принадлежат. И в номенклатурной обойме, на любой призыв партийцев отвечавшей «Есть!», соответственно не значился, поэтому рассчитывать на подобные преимущества никак не мог. А в общем-то, как и многие молодые люди, хотел.

Вечера, капустники, политтеатр, КВН, встречи с модными режиссерами и актерами, клуб самодеятельной песни, клубы фанов «Битлов», «Скорпионе», студенческий театр Марка Розовского… От всего этого интеллектуального изобилия тех лет его голова просто шла кругом. Бывали дни, когда, несмотря на загруженность, ему хотелось успеть попасть в несколько мест одновременно, увидеть сразу все. Но еще больше его голова кружилась от несметного количества хорошеньких девушек на факультете, как правило, из интеллигентных семей, приехавших со всей необъятной страны Советов. Но все сразу отошло на второй план, стало неинтересным, когда он впервые увидел Ольгу. Боттичеллевская «Весна», «Джоконда» и «Мадонна Лита» Леонардо, рембрандтовская «Даная», «Незнакомка» Крамского… Все когда-либо виденные или известные ему женские портреты сразу же вереницей пронеслись в его голове и моментально померкли перед живым образом. Высокая, с великолепной фигурой, длинной лебединой шеей, раскосыми русалочьими зелеными глазами и пышными русыми волосами, небрежно забранными в конский хвост, длинноногая и пышногрудая, она покорила его в одночасье. «Девушка моей мечты!», «На щечке родинка, а в глазах любовь!» — проносились строки полузабытых песен у него в голове. Он сразу понял, что эта девушка пользуется бешеным успехом у мужской половины факультета и, само собой, такой же устойчивой неприязнью — у женской. Староста курса, она к тому же принадлежала и к комсомольской элите истфака — была членом комсомольского бюро факультета. Деловая, всегда озабоченная бесчисленным количеством университетских проблем, Ольга как метеор носилась по этажам гуманитарного корпуса МГУ. За ней как тень обычно везде следовала ее верная, вездесущая, толстенькая подружка Ленка. А потом уж, на определенном расстоянии, — сотни поклонников, из которых кое-кто, чтобы подружиться с Ольгой, не прочь был поволочиться и за Ленкой. Как подступиться, как прорвать такую блокаду, Андрей не знал и даже догадаться не мог. Крутился и предпринимал всякие ходы, а толку не было никакого. Но помог случай. Наметилась трехдневная поездка комсомольского актива факультета по «Золотому кольцу» России — туристическому маршруту от Москвы на северо-восток через древнерусские города Загорск, Переславль-Залесский, Ростов, Ярославль, Кострому, Суздаль, Владимир… Причем с остановками в хороших гостиницах. Да о таком путешествии мечтать многие даже не смели. Ольга, конечно, была в первом составе. Что же касается Андрея, то он и не думал об этом. А тут вдруг накануне самого отъезда группы неожиданно заболел бессменный факультетский гид-искусствовед с третьего курса Ленька Галкин, который не только слег с самой настоящей ангиной, но и перед этим серьезно перебрал в общежитии с ребятами «красного». Все об этом знали. Руководство могло подумать, что причина его невыезда кроется отнюдь не в болезни. И тогда — кранты. Вечером же, предвидя последствия, он срочно позвонил Андрею и предложил поехать вместо него. Андрей согласился. Такая удача ему не могла даже во сне присниться. Другого шанса на халяву прокатиться, пожить в приличных гостиницах и несколько дней прилично позавтракать, пообедать и поужинать за комсомольский счет у него не было никогда.