Входит известный актер. У него усталое лицо, черные волосы, большие печальные глаза. Режиссер знаком предлагает ему сесть и просматривает его резюме.
Режиссер.Спасибо, что приехал. Как тебе работалось с Джоном?
Актер.Отлично.
Режиссер.Ты еврей?
Актер.В основном итальянец, но и американец, конечно, и евреем могу быть, если понадобится. Я ничего не имею против евреев.
Режиссер.А я как раз наоборот. Потому и снимаю этот фильм. Сможешь говорить с польским акцентом?
Актер.Я могу с русским. А что ты имеешь против евреев?
Режиссер.Русский сойдет. Скажи: «В начале было слово». О евреях как-нибудь в другой раз.
Актер.В начале было слово. Я тоже не особо люблю евреев.
Режиссер.Прекрасно. Ты нам очень помог. Спасибо.
Актер( он не дурак, понимает, что дело плохо ). Я подготовил монолог ( смотрит просительно ). Эта его первая лекция в Колумбийском, сорок вторая страница сценария.
Режиссер.Нет. Большое спасибо. Не нужно. Мы дадим знать…
Кастинг-директор( тоже просительно ). Билл прилетел из Лос-Анджелеса… Чтобы попробоваться у тебя, отказался от большой роли.
Режиссер( смирившись, кивает ). Ладно, гони лекцию. Сэм, подаешь реплики.
Сэм, ассистент( читает ). Аудитория в Колумбийском университете. Джези на кафедре. Толпа студентов.
Актер( как Джези ). А сейчас, юные американцы, приготовьтесь к худшему. Готовы? О’кей. Я покажу вам самое жестокое из живущих на земле существ. Глядите…
Сэм( читает ). Из-за кафедры вылезает мальчик лет шести. Белокурый, прелестный как херувим. В руках у него игрушечный автомат. Аудитория разражается смехом.
Актер.Хм… смеетесь, юные интеллектуалы… Не уверен, что вы правы. Его зовут Дуг. Он вроде бы человек, но не совсем. Не знает, ни что такое смерть, ни что такое наслаждение. А во что больше всего любит играть? Как вы думаете? Ясное дело: он любит убивать. Ему постоянно что-то запрещают. Мороженое нельзя, компьютерные игры нельзя, кататься на роликах по Центральному парку нельзя — вот он и защищается, играя в самую интересную и невинную игру. В жестокость…
Режиссер( перебивает его ). Большое спасибо.
Актер.Это еще не конец.
Режиссер.Знаю, читал, это правда было супер… Мы тебе сообщим, будем на связи…
Актер с минуту стоит молча. Потом, пожав плечами, поворачивается и уходит.
— Только не говори, что было плохо, — замечает кастинг-директор. — У него навернулись слезы…
— Хорошо, хорошо, — отмахивается режиссер. — Последняя фраза — блеск.
— Джези тоже не любил евреев. — Кастинг-директор обиделся.
— Чего ты беспокоишься о Джези, Джези — не проблема, у нас есть Джек. Лучше скажи мне, что со Сьюзен?
— Как, ты не знаешь? Ее нет. Нет ее, забудь.
— Устрой нам еще одну встречу. Сегодня, в «Russian Tea Room» [14] «Русская чайная» — легендарный ресторан русской кухни (открыт в 1927 г.).
.
— Пустой номер. Она на нас забила. Не помнишь, какой есть пункт в контракте? Если Джон даст ей роль, она не станет играть у тебя Машу.
— Знаю я все, но не верю. Она была… чертовы юристы… она идеально подходила. Договорись о встрече. Я ее уломаю — скажу, что за Машу она получит «Оскара». Договорись…
— А я тебе повторяю, что у Билла получилось превосходно. Народ на него пойдет.
— Ну что ты заладил: Билл, Билл… Можем предложить ему отца.
— Он не согласится. Слишком маленькая роль.
— Ну и пусть не соглашается… Что с Машей?
— Он надеялся…
— Я тоже надеялся, что у нас есть идеальная Маша.
— Попробуй эту русскую. Она ждет… Ее прислал Деннис.
— А мой отец надеялся, что станет мэром, а получил три пули.
— Это как?..
— Две в живот, одну в голову. Деннис, говоришь, ее прислал?
— Где это было?
— Какая тебе разница где. Отец мой, а не твой. Говорю, организуй мне встречу со Сьюзен. В Косове это было.
— У тебя отец был хорват?
— Серб.
— Серб?
— Тебе что, не нравится? Он был серб, я тоже серб.
— Не нравится, я ненавижу сербов, но ты — восходящая звезда. А на Сьюзен жаль время терять… Эта русская…
— Что — эта русская?
— Ждет.
— А против русских ты ничего не имеешь?
— Она потрясающе сыграла в «Трех сестрах» на офф-офф Бродвее. Дикая, молоденькая, учится в Колумбийском, невинности — до хрена. Деннис ее прислал.
— В гробу я видал все эти офф-офф и офф [15] Офф-Бродвей (внебродвейский театр) — движение в театральном искусстве, начавшееся после Второй мировой войны, когда возникла потребность в постановке пьес, не годящихся для коммерческих бродвейских театров, и были открыты небольшие театры (от 100 до 499 мест). Офф-Офф-Бродвей — общее название экспериментальных авангардистских театров (до 100 мест), появившихся в Нью-Йорке в конце 1950-х в противовес коммерциализации внебродвейских театров.
— в кино она что сыграла?! И Бродвей мне не указ… Деннис, говоришь? Пусть войдет.
Читать дальше