Дядю Петину исповедь я выслушивал молча. Отчего-то он тогда решил именно мне излить душу. Он сидел на лавке возле дома, с видом абсолютно обреченным, и, прикладываясь к бутылке портвейна, называемого в народе «три топора», периодически всхлипывал. Исповедь была печальна… и скучна. Я почти не понимал, о чем он говорит, хотелось пойти домой. Но дядя Петя то и дело хватал меня за предплечье и говорил: «Погоди… вот, что я скажу тебе…» И слова изливались из него нескончаемым потоком, словно он долгие годы молчал, и только теперь решился выговориться. «Я — старый чемодан с выхолощенным нутром, старый чемодан — Я», — раз за разом повторял дядя Петя… Не соверши он то, что совершил, пожалуй, я даже не вспомнил бы его, и эту пьяную болтовню. Я шел с футбольной площадки и присел на лавочку, чтобы завязать шнурок. И не замечал его, пока он не обрушил на меня всю лавину своего отчаянья. Когда тебе одиннадцать, взрослые трагедии кажутся чем-то надуманным. «Мне бы их проблемы, — думал я. — У меня вот последние штаны порвались. И новые мне, конечно, не купят. А он переживает, что его жена обозвала старым чемоданом. Ну и что. Тоже мне. Это даже совсем не обидно. Другое дело, если тебя дразнят „сифаком“ или как-нибудь так».
— Дядя Петя, — сказал я, — я пошел. Мне уроки делать надо…
— Да-да, конечно, — спохватился рыхлый толстяк с красной физиономией. — Прости, это я так… — Он приподнял бутылку и посмотрел на нее с удивлением, словно только что ее заметил.
Я встал и поспешил прочь. Дядя Петя с его незначительными проблемами моментально выветрился у меня из головы. Волновали порванные штаны. И конечно, дома меня ждал нагоняй.
— Да что ж это такое?! — бушевала моя темпераментная мама. — На тебе вещи ГОРЯТ! Что ты только с ними делаешь?!
— Мы в футбол играли…
— А ты не играй в футбол. Ходи аккуратнее. На тебя же не напасешься. Мы с папой, между прочим, деньги не печатаем.
Тут я тоже начал заводиться.
— А вы печатайте! — крикнул я и убежал, хлопнув дверью. Вышел на общий балкон, выглянул наружу. Во дворе было пусто. Только дядя Петя по-прежнему сидел на лавке, понурив голову. Бутылка валялась рядом. Красное вино из нее вытекло и образовало небольшую кровавую лужицу. Похоже, выпить он успел совсем немного. А может, это была не первая бутылка…
Этот разговор случился весной. Прошло лето, потом осень, зима. И только в следующем году, ближе к лету, стало известно, что натворил этот «невнятный тютель» — как о нем отзывалась жена.
— Девочку-то, девочку зачем? — причитала соседка по лестничной клетке. — Ведь такая малюточка. Такая хорошенькая была.
Я пришел в ужас, представив на мгновение, как дядя Петя душил свою дочку. Картинка не складывалась. Невозможно было представить, что он сделал такое… Уж очень не вязалась с дядей Петей такая требующая решительности деятельность, как удушение маленьких детей. И по сию пору для меня загадка, что происходит с людьми, как обстоятельства могут подвигнуть их на подобные поступки. Возможно, все дело в подвижности психики. У кого-то она, как монолит — стоит и не качается. А чья-то легка и податлива. Достаточно легкого тычка — и все, покатилась под горку.
Большинство обитателей дома, где прошло мое детство, были людьми простыми и, как мне тогда казалось, вполне понятными. Но отдельные их поступки отнюдь не вписывались в рамки нормальности. Один мужик (по молодости лет, кстати, очень симпатичный, а потом вдруг очень быстро ставший одутловатым типом неопределенных лет) постоянно разматывал рукав пожарного гидранта. Не знаю, почему, но он не давал ему покоя. Разумеется, он озадачивался гидрантом только в подпитии. Другой мелом рисовал на стене голых баб. Прямо по голубой эмали. Однажды я застал его за этим занятием. И он очень смутился. Старуха из квартиры на первом этаже (это важно) гадила в лифте. То есть делала это намеренно, чтобы досадить другим. Ее в конце концов поймали за этим занятием. А другая, интеллигентная и очень милая бабушка, однажды сильно меня удивила и заставила задуматься.
Мне было лет девять, когда я завел котенка. Котят раздавали по объявлению какие-то добрые люди. Сразу было видно, что мой кот настоящий красавец. Дымчатый, полосатый, длинношерстный, сибирской породы. Вдобавок ко всему, он был удивительным умницей — ни разу не досадил никому, сделав мимо лотка. А потом вдруг исчез. Его пропажа выглядела более чем странно. Потому что из квартиры кот не выходил. И даже на балкон его пока не пускали. Я отправился опрашивать соседей — вдруг кто-то из них что-то видел. Но все они, включая благообразную бабулю, сказали, что нет — никакой кот мимо них не пробегал. Я был крайне расстроен исчезновением питомца. И нового завел только через полгода…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу