Степан Калита - Сполохи детства

— Я у вас учиться не буду! — заявил я. Вышел, чеканя шаг, из класса и с грохотом захлопнул дверь…

В этот день все получили тройное задание. А я едва не подрался с Серегой.

— Ты придурок! — орал он. — Меня уже достало из-за тебя каждый вечер до восьми сидеть над домашкой.

— Это не он виноват, — заступился за меня кто-то из учеников. — Ты что, не понимаешь, это Лариса Петровна специально.

Но он не понимал. Как и многие другие мои одноклассники. Они вслед за Ларисой Петровной требовали, чтобы я пошел — и извинился перед ней. Но извиняться я не собирался.

Прошла неделя. За ней другая. Во время уроков Тумановой я уходил из школы и бродил по улицам. «Плевать я на нее хотел, — думал я, — сказал, что не буду у нее учиться — значит, не буду».

Вскоре, как и следовало ожидать, в школу вызвали родителей. Они пришли в ужас, узнав, что я не посещаю уроки русского языка и литературы. И в категоричной форме, не желая меня слушать, потребовали попросить у Ларисы Петровны прощения.

— Не буду! — упрямо сказал я. — Делайте, что хотите.

Вскоре меня вместе с родителями вызвали к директору. Та потребовала объяснений, почему я прогуливаю уроки.

— Не хочу у Тумановой учиться, — буркнул я.

— Но почему?

— Не хочу — и все…

Не хотелось объяснять, что Туманова — злая и глупая женщина. У меня была уверенность, что директор меня не поймет. И я был прав в своих ощущениях.

— Ваш сын — законченный самодур, — заявила директриса родителям. — И ведь раньше был таким хорошим мальчиком. Но как пошел в третий класс, его словно подменили.

Родителям предложили забрать меня из школы, но мама категорически отказалась… Тогда Лариса Петровна, понимая, что конфликт требует разрешения, сама решила его уладить. Она попросила Серегу позвать меня на разговор. И когда я пришел, с порога начала оправдываться:

— Ну, — сказала она с характерной интонацией, — разве я тебя чем-то обидела?.. Разве я плохо к тебе относилась?

— Да, — ответил я хмуро. — И ко мне, и к другим.

— К другим? — закричала она. — А разве у кого-то кроме тебя есть ко мне претензии? Может, мы соберем весь класс и спросим? А? Сергей, — обратилась она к моему другу, — скажи, вот у тебя есть ко мне претензии?

Серега замотал головой.

— Вот видишь, — Лариса Петровна вздохнула. — Значит так, Степа, сегодня я жду тебя у себя на уроке. Можешь не извиняться. Так и быть. Мне твои извинения не нужны. Но чтобы уроки ты больше не прогуливал. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— Ладно, — сказал я, — приду.

Два дня она меня не трогала, обходила стороной, на третий день вызвала к доске. Я отвечал урок из рук вон плохо. Тумановой пришлось вопреки собственным принципам разрешить другим подсказывать мне. И сама она активно отвечала за меня. В итоге я получил четверку. И, крайне удивленный, сел на свое место.

Мама была счастлива, когда я сказал, что получил четверку по русскому языку.

— Вот видишь, — сказала она, — всего-то и надо было, не запускать учебу, чтобы не прогуливать, а выучить…

А для меня было очевидно — оценки часто незаслуженны, и зависят не от знаний, а от отношения учителя. Упрямство и принципиальность порой очень полезны в достижении целей. Отстоять свое мнение все же можно. Даже если в определенный момент кажется, что против тебя настроен весь мир.

Детство растянулось во времени счастливым северным сиянием — сполохами минувшего. Когда тебе ничтожно мало лет, время тебе бережет — бежит очень медленно. Но чем старше ты становишься, тем оно к тебе безразличнее — и набирает ход, торопится оставить тебя с твоими впечатлениями и воспоминаниями позади.

Я немного забежал вперед, шагнув из детства прямиком в среднюю школу. И оставил позади первое сентября и свою первую учительницу Зинаиду Иванну — даму, похожую на жабу, с бородавкой над губой и копной волос неестественного оттенка. Про такие говорили — начес. Смотрелся начес вкупе с крупными золотыми серьгами очень вульгарно. Впрочем, у нее и парочка золотых зубов имелась. Так что картинка была вполне органичной. Всю жизнь Зинаида Иванна проработала учительницей младших классов. Мужа у нее не было. Зато была мама — как две капли воды похожая на Зинаиду Иванну. Только старше лет на двадцать. И бородавок у нее было две — над губой и на носу. Мама Зинаиды Иванны иногда приходила в школу и сидела на задней парте. Еще помогала моей первой учительнице оформлять кабинет. Именно она рисовала плакаты перед торжественными линейками, и «звездочки», куда вклеивались фотографии учеников. Социалистическое соревнование начиналось уже в первом классе. Он членился на звездочки. И они набирали баллы, чтобы стать первыми в учебе и поведении.