Андрей Имранов - Антитезис

— Ну и гадюшник, — прокомментировал, натягивая перчатки, высокий парень — студент, который приходил просить за арестованного директора академии, в которой учился.

Никто ему не ответил, но все вышедшие из общественной приемной ВПП «Единая Россия» ощутили, как их на мгновение объединило молчаливое согласие.

У офиса «Форес Дарк» Дима был через полчаса. Привычно прошел уже привычным маршрутом, поднялся на второй этаж, подошел к двери и собрался ее открыть, но услышал доносящиеся из комнаты голоса и замер. Один голос, несомненно, принадлежал Вирджилу, а второй… второй голос Дима тоже знал и сейчас мучительно пытался сообразить — кто же это такой знакомый может быть здесь и разговаривать с Вирджилом. Но тут прозвучало имя, моментально все объяснившее.

— Александр Викторович, — сказал Вирджил, — я понимаю ваши доводы и принимаю их. Я весь ваш и вы это знаете. Но я, в отличие от вас, родился и вырос в этой стране. И хочу вас уверить, не все так просто, как вы представляете.

Ответ Барона звучал с некоторым раздражением:

— Давайте прекратим этот никчемный разговор. План мероприятий утвержден, ни вы, ни я не можем никоим образом на него повлиять.

Вирджил ничего не сказал, но, видимо, что-то сделал, потому что Барон запнулся на мгновение, потом продолжил более миролюбивым голосом:

— И то, что я родился не в России, ничего не меняет. Я — русский. И я не вижу своей судьбы отдельно от судьбы России. Именно Россия выходила меня, отогрела и вернула уверенность в своих силах. И, простите за откровенность, у меня к этой стране — самые нежные чувства. Как у Мастера — к Маргарите.

— Хорошо, если как у Мастера, — Вирджил тяжело вздохнул, — а не как у доктора Фауста.

Дима слушал, затаив дыхание, но в этот момент по лестнице послышались поднимающиеся шаги и — куда деваться — пришлось постучаться. Разговор моментально стих и Дима, дождавшись «да, войдите» Вирджила, толкнул дверь.

— Здравствуйте, — сказал он, заходя, и, словно только что заметив Барона, выпалил:

— Ой. Тоже здравствуйте, Александр Викторович.

Вирджил фыркнул, а Барон поджал губы и сухо ответил:

— Вам того же, — повернул голову к Вирджилу, — а вам — до свидания.

И четким, почти строевым шагом вышел за дверь. Вирджил проводил его взглядом исподлобья, поморщился в ответ на звук хлопнувшей двери и посмотрел на Диму.

— Садись, рассказывай.

Дима свой монолог уже обдумал по дороге, поэтому тушеваться не стал.

— Тягостное впечатление, — сказал он, отодвигая от стола стул и садясь на него, — я, конечно, понимаю, что это очень специфическая выборка, но — все равно… Если хоть на минуту представить, что я увидел достоверный срез проблем всех россиян, то девяносто процентов их корней — в алчности, тупости и бесчеловечности чиновников. Я понимаю, что это не так, что народ в приемную идет специфический и по специфическим проблемам… как вы правильно выразились — «с челобитными к царю»… именно к царю, а к кому еще идти с жалобой на царевых холопов?.. Но все же я другого ожидал.

— Чего? — быстро спросил Вирджил.

— Ну, во-первых, там все просят за себя, понимаете? За весь день там один человек был, который пришел не за себя просить, но она — журналистка. Возмущалась несоответствием манифеста «Единой России» и окружающей действительности. Еще тетка одна для отца-ветерана квартиру выбивать пришла, но, по-моему, ключевое слово здесь «квартира», а не «отец». Вообще, там все уверены, что их несправедливо обделили, но к одним почему-то испытываешь сочувствие, а к другим — нет. И как-то… понимаете, они так хорошо подходят к друг другу — эти обиженные и их обидчики-чиновники — как две стороны медали. И те, и другие думают только о себе, понимаете? Не все, конечно, но большинство. И очень это взаимосвязано — ведь если бы никто не предлагал чиновникам взяток, так они бы их и не требовали. Другое дело, что с взяткой все получается проще, быстрее и, в конечном счете, дешевле, чем без нее, но одних ли чиновников в этом вина?

Вирджил хмыкнул, но ничего не сказал.

— Вот к вечеру студент один пришел. Интересную историю рассказал. Есть в Люберцах какой-то филиал какой-то академии коммунального хозяйства. Или что-то в этом роде. Филиал платный и, как я понимаю, насквозь коррумпированный. Помимо официальной платы брали деньги за зачеты, экзамены. Впрочем, тот студент говорил, что честно учиться разрешали: кто не хотел платить, а честно сдавать — пожалуйста. Диплом, правда, бесплатно не давали, хоть ты честно его делай, хоть нечестно. Семьдесят тысяч рублей он стоил, и деньги принимал лично директор. Понятно, что почти никто в этом институте не учился, все только деньги отстёгивали. И тут какие-то студентки, которым стало жалко семьдесят тысяч на диплом, написали заявление в прокуратуру и попали как раз в рамки кампании по борьбе с коррупцией в вузах. И директора тут же на четыре года посадили. Ну, в принципе, ничего удивительного. Вот только догадайтесь, что тот студент просить пришел?